Эльмира Нетесова - Заказанная расправа

Я ему так вежливо сказал: «Отпусти, мудило! Ведь ты сам мужик, понимать должен, за что хватаешь! Не отпустишь, морду побью!» Но этот гад не понимал человечьего языка. И как долбанул меня головой об землю! Я враз забыл, зачем в слоновнике оказался. К ним в вольер входили лишь трое мужиков — раздатчик корма, уборщик и ветврач. Других они к себе не пускали. Хоть я и говорил той подлой скотине, что он имеет дело с директором зоопарка! Слон на все забил. И чуть меня не угробил.

Тут, видимо, от страха быть раздавленным, я как припустил из вольера. Даже слоны не решились догонять меня. Офонарели от удивленья. А баба, воспользовавшись этой минутой, скатилась с навозной кучи и выскочила из слонятника. Закрыла его на замок и следом за мной мчится, чтоб спасибо сказать.

Я ж не, оглядываясь, бежал. Слышал за собой топот. И мчался, аж пятки по макушке колотились. В портках сыро. Ну, думаю, догонит, все на свете живьем вырвет и повесит у себя на вольере вместо свистка. Докажи потом посетителям, что это — мое родное, а не его. Бегу по аллее, а у самого дыхание заклинивает. До административного корпуса уже рукой подать, а я, того и гляди, коньки отброшу.

Тут навстречу сторож: «От кого бежишь, директор?»

«От слона!» — кричу. А он хохочет: «Зачем так слона обидел? Это ж баба!»

Я оглянулся и упал. От обиды. Или силы кончились. Принесли меня в кабинет на руках. А там комиссия. Проверяющая. Спрашивают, указывая на меня: «А это что такое?»

«Он наш директор!» — отвечают рабочие.

«Из какой клетки сбежал? Опять неучтенный? Контрабанда? Поместить в изолятор — для приблудных зверей!»

Переселенцы катались по траве.

— А тут, как назло, эта баба ворвалась. Нас с нею и закрыли вместе, по решению комиссии — в изолятор до самого утра. Там мы познакомились совсем близко. А утром меня опознала мать и вышли мы на свободу. Но с тех пор не терплю вида слонов. Тошнит от них. Зачем заставили еще раз ошибиться?

— Эх, Рахит! Не стоит спасать баб. Тыздить их надо всех!

— Учить надо! Это так! — соглашались мужики дружно.

— Вот и я свою Агафью всю жизнь учу! Аж кулаки болят! — поддакнул сухонький дедок-переселенец.

— Скажи, а как же ты свою последнюю жену сыскал? — спросил Рахита Антон.

— Хе! Это было везеньем. Хотя началось оно с большой неприятности. Та комиссия, что приехала проверять зоопарк, имела большие полномочия. И проверила на тестах каждого и всех. Начали с меня. Когда подвели результат тестирования, оказалось, что я занял второе место.

— А на первом кто? Твой заместитель? Потому что больше заплатил? — рассмеялись переселенцы.

— Я был признан паразитирующим, аморальным типом. И комиссия порекомендовала уволить меня с должности. Но она уехала…

И вот тут в замы мне дали будущего тестя. Он круто взялся шлифовать все мои достоинства. Целый год гонял только по правилам этикета! Учил вести умные разговоры. У меня от них крыша ехала. И тренировал обходительному обращенью да убедительности доказательств прямо на работе — все на обезьянах наших, на мартышках. А тут его дочь приехала. Я решил доказать на деле, как усвоил науку. И получилось…

Бабы мало чем отличаются от макак. Тоже любят сладости, безделушки, поглаживания и комплименты. Я блестяще сдал экзамен. И на третий день доложил о результатах. Тестя враз инсульт хватил. Наверное, от радости. Он и теперь, через столько лет, говорит заикаясь. А когда меня видит, хватает все, что под рукой. Поделиться хочет, щедрая душа. Он все на свете рад отдать мне…

Мужики хохотали на всю деревню.

— Как же ты уговорил его уехать в Россию?

— Знаешь, тут уж без смеха. Заваруха началась с отделением республик. Всем захотелось свободы! А кто ее у нас отнимал? Чего не хватало? Я и смекнул! Закроют все границы. Куда дену свои мандарины, чай? На Кавказе они есть у всех. Но ими сыт не будешь. Барашков хватит года на три. А заваруха затянется не на один десяток лет…

Как жить, не имея земли под ногами? И решил я сменить наш гордый Кавказ на простую русскую деревушку, где все просто и понятно. Где сосед не смотрит на национальность. Ценят совсем иные качества. Вон, моя Фариза аж плакала, когда соседские бабы не просто показали, научили, а и помогли посадить в огороде картошку и капусту, лук и чеснок. Не умела она этого. Здесь же никто не высмеял незнанье. Дед Федот показал, как яблони обкапывать.

Вы же помогли мне дом поставить на ноги. Без просьб и денег. Никто не назвал нас чужими и пришлыми. Здесь моих детей никто не обидел и не оттолкнул. Тяжелее всего приходилось старикам. Но и они ожили. Теперь их в доме не удержишь. Свои друзья появились. Да и дело, занятие по силам нашли. Ковыряются в саду, огороде, во дворе. Мой тесть вчера плетень закончил. Федот научил. Легкий и красивый забор получился. У нас на Кавказе такие не ставят. Лишь каменные, чтоб даже птице не перелететь. Ни одной щели в том заборе. Каждый дом — крепость. Так было всегда.