Эльмира Нетесова - Заказанная расправа

— Хорошо! Только мне нужно подготовить свою родню. И познакомить вас! — пообещал Юрка и выскочил из дверей без оглядки…

— Эх-х, дурак! Как глупо попался! — сетовала тетка.

— Сам знаю, — хватался за голову парень.

— Жениться так рано! Зачем?

— Я не хотел! Меня окрутили!

— Самое плохое, что она не нашего круга! Неравный брак всегда заканчивается глупыми последствиями. Где ты ее подцепил?

— На танцах! У нас в училище. Три дня назад.

— Идиот! Отправлю в деревню! Там на посиделках по пять лет встречаются! Что это за девка, если уже на третий день отдалась?! — вскипела тетка, но, глянув на племянника, осеклась: — А ведь тебе уступить немудрено! — рассмеялась внезапно.

В семейном кругу уже через месяц отметили роспись. И теперь Юрий каждый вечер торопился с занятий домой. Наташка, случалось, ждала его у проходной. А дома — тоска зеленая. Жена с тещей вечерами напролет чирикают о тряпках. Что-то шьют, перелицовывают, перекраивают. Тесть под их болтовню звереет, напивается до визга. Юрка не знает, куда себя деть. Живым словом перекинуться не с кем. Да и о чем? Наташку от тряпок не оторвать, она на них помешана, больная. Разве только дед с бабкой? Но и они, кроме как о болезнях и копеечных пенсиях, третьей темы не знают.

— Вот когда поедешь за границу, привезешь нам с мамой колготки. Французские! Они всегда в моде! И тушь! Для ресниц — несмывающуюся! Там она копейки стоит. И вообще я люблю подарки! — обнажила жена в улыбке острые, мелкие зубы, до того похожие на крысиные, что Юрию не по себе стало.

Тетка из любви к племяннику каждый месяц помогала семье деньгами. Побывав однажды у нее дома, Наташка и родители быстро сообразили и стали клянчить, вымогать у тетки все, что можно было выпросить. И она отдавала, успокаивая Юрку:

— Пусть берут. Какие мои годы, вспомни! Зачем мне столько? Сколько жить осталось? Никто не вечен! Пусть хоть они порадуются…

— Да ведь не знаю, получится ли у меня с Наташкой? Зачем ее балуешь? — пытался тот остановить тетку.

— Первый год всегда трудно привыкать друг к другу. Зато когда появятся дети, слюбитесь! У меня почему семья не получилась? Детей не было! Никто не подарил. А потому остались в любовниках, приятелях. Когда дитя родится, начнется иная жизнь, — убеждала она приемыша. Но он не верил и прокисал вечера напролет у телевизора. И тоже не случайно. Смотрел на экран, чтобы не видеть опротивевшие рожи чужой семьи, навязавшейся в родню.

Он еле дотерпел до окончания училища и попросил распределения как можно дальше от города. Знал, Наташка ни за что не согласится поехать с ним, оставив родню. А значит, они будут жить врозь. Жена не сможет выдержать такой жизни, сама запросит развод, на что он с радостью согласится.

Но Юрий забыл основной недостаток своей жены — она была до безобразия жадной. И согласилась жить так, как решил Юрий. Она поехала с ним, обливаясь слезами, волоча за собой чемоданы с барахлом.

Целый год изводила его одной просьбой:

— Отпусти в гости к родителям!

Юрий не выдержал. Согласился. Наташка, опустошив кошелек и холодильник, уехала ночью, не дождавшись утра.

Как радовался человек, оставшись один. Он словно вернулся в свою молодость, ожил. Но этот отдых оказался слишком коротким. Через неделю жена вернулась, и жизнь снова стала тусклой и серой.

Платонова спасло лишь то, что ему вскоре было дано разрешение работать на судах, доставляющих грузы за рубеж. Первый такой рейс был в Грецию и Болгарию, потом в Польшу. Юрий присматривался, как ведут себя за рубежом моряки судна, учился у них. И вскоре освоился. Он привозил домой красивые вещи. Вот тут-то Наташка проявилась до конца. Встречая Юрку из плавания, она ни разу не спросила о здоровье, самочувствии. Сразу задавала вопрос в лоб:

— Что привез?

Распаковывая привезенное, раскладывала по шкафам, комодам, лихорадочно примеряла обновки, скакала перед зеркалом, визжа от восторга, и была похожа на обезьяну, сошедшую с ума от множества ярких тряпок. Она теряла контроль над собой, глаза загорались неистовым желтым светом, щеки покрывались красными пятнами, а руки лихорадочно дрожали.

— Погоди! Куда нацепила? Этот халат я купил тете! Сними! И колготки не только тебе!

— Зачем старухе такое? Обойдется в своем! — затолкала все в чемоданы и увезла к родителям. Так длилось полтора года.

Наташка, одетая как кукла, уже не походила на себя прежнюю. Норковая шуба, несколько дубленок, всякие пальто и куртки, три шифоньера забиты вплотную платьями и костюмами, но ей было мало. Она стонала от недостатка вечерних туалетов и дорогой, изящной бижутерии.