Эльмира Нетесова - Последняя охота

Шкворень знал: пока стукач следит за ним, милиция не нагрянет. Если Дамир не торчит в окне, надо уходить. Сосед пошел закладывать его лягавым.

Дамир ничего не знал о Ванюшке и считал, что только на него опирается в этом деле милиция. Михаил всегда внимательно выслушивал стукача. Его сведения всегда вознаграждались. Ведь за кучей болтовни он обязательно сообщал что-то важное, сам того не зная.

— А у бандюги сторожа поменялись. Сразу оба. Те, что вместо псов на дворе болтались. Других он взял. Они помоложе и покрепче прежних, но меж собой грызутся. Чего-то никак не поделят.

— Ты их раньше у него видел?

— Нет. Совсем новые. Я их в городе не встречал. Наверное, Из зоны недавно. Злые, лаются меж собой гадко.

Смирнов вскоре выяснил, что двое стремачей, появившихся у Шкворня, — освободившиеся из зоны воры. Отсидев по семь лет в Сибири, вновь вернулись в город. Их прямо на вокзале сфаловали к пахану. Недавние зэки решили перевести дух после тюряги, откормиться и оглядеться, присмотреть себе удачливую дерзкую «малину» и втереться в нее вместе с потрохами.

Сколько б они проканали у Шкворня, сами не знали, но в это время вернулся из ходки Влас. Узнав о нем от Дамира, Смирнов не стал медлить и решил взять Меченого в тот же день. Ведь осужден был Влас на семь лет, а прошло всего два года. Михаил был уверен, что тот ушел в бега из зоны и теперь скрывается в городе.

Оперативная группа, как всегда, нагрянула ночью. Влас вместе с паханом, никого не ожидая, выпивали на кухне. Когда милиция вошла в дом, ни Шкворень, ни Меченый даже не попытались убежать. И на требование оперов пройти в машину, Влас спросил:

— А на кой предмет? За что?

— Там разберутся! — ответили ему.

— Вашему лягавому за этот кипеж намылят тыкву и кое-что вырвут! — предупредил, смеясь.

Он покорно сел в «оперативку».

В кабинете Смирнова достал справку об освобождении из зоны.

— На каком основании тебя отпустили досрочно? — изумился Михаил.

Влас, презрительно усмехаясь, молчал. Он не счел нужным отвечать на вопрос. Смирнов был вынужден связаться с зоной по телефону.

— На каком основании выпустили из зоны рецидивиста? Чем вызвана поблажка? Мне и всему горотделу стоило немалых усилий выловить и спрятать его за решетку, а вы его, и половины срока не продержав, отпустили!

— Да! Выпустили!

— Но почему?

— Будь он вольным, к награде представили бы. Этот Влас — человечище! — ответил начальник спецчасти зоны.

— Что? Вы шутите? — не поверил Смирнов.

— Видите ли, решение о досрочном освобождении заключенного из зоны утверждается высшей инстанцией. В Москве! Вам это известно. И если человек вышел на свободу, на то имелись веские основания!

— Назовите их! — попросил следователь.

— Влас работал в бригаде путейщиков и прокладывал ветку на участке в сорок два километра. Эта дорога связывает два города, но проходит по очень сложному участку. Особо трудными были семь километров горного перевала. Люди уложились в отведенные сроки и работу выполнили добросовестно. Мы сами проверяли качество, и претензий к путейцам не было. Вводить дорогу в эксплуатацию можно лишь после проверки комиссией из Москвы. Мы ждали ее приезда достаточно долго. Комиссия нагрянула внезапно и сразу потребовала показать работу. Вот тут наш мастер спохватился и велел троим из бригады срочно проверить участок дороги, где именно они и проложили рельсы. Они уехали на дрезине, а почти следом за ними — комиссия и городское начальство. Двух городов! Вместе с журналистами. Всего сто два человека. Они проехали половину пути. Все шло нормально. Машинист прибавил скорость и не заметил мастера, который сигналил остановку. У него в руках был сигнальный флажок, но… поезд проскочил мимо. Тогда Влас, рискуя жизнью, каким-то чудом заскочил на подножку и успел. Машинист сбросил скорость и остановил поезд у самой опасной черты, прямо перед завалом. Крушение поезда было бы неминуемым. Внизу — пропасть, вверху — скалы. Никто бы не уцелел. Горный обвал ночью случился. Это не по нашей вине, землетрясение подвело. Завалило все те семь километров. Когда поезд остановился, поначалу никто из приехавших не мог сообразить, что произошло. Из-за чего случилась столь внезапная остановка? Когда глянули вперед, стало страшно. Ведь до катастрофы оставались два десятка метров. Сто два человека остались жить. Никто, кроме Власа, не сумел бы заскочить в поезд, идущий на полной скорости.

— Ну, у него в этом большой опыт! — усмехался Михаил.