Дмитрий Черкасов - Потоп

— Вы взяли его?

Рокотов тяжко вздохнул и стал поигрывать чайной ложечкой.

— Пока не взяли. У него…

Полковник Корнеев не был лишен сообразительности.

— Иммунитет, — молвил он. — Это думец.

— Больше мы вам ничего не можем сказать, — Ясеневский встал из-за стола, и вместе с ним поднялся Рокотов. — Продолжайте предполетную подготовку, как и было запланировано. К реагенту не прикасаться. Впрочем, все остальные, видно, уже в курсе, коли вы задержали людей?

Корнеев криво усмехнулся на это.

— А мы давно не виделись с нашим народным болтуном. — Ясеневский подмигнул Рокотову. — Акция, так было сказано? Что ж… Настало время его навестить и поговорить более предметно. Мы рано или поздно привяжем его к этой «Ассоли», с документами, и светит ему подготовка теракта как минимум…

— Он рискует не дожить. У нас мало времени, — обеспокоенно напомнил Рокотов. — И вы уверены в Корнееве?

— Корнеев не предатель. Я знаю его много лет. Времени у нас — до показательного полета…

— А если они рискнут и решатся раньше?

— Не засветив главного фигуранта? Нет, друг мой, мы отправляемся к гостеприимному Касьяну Михайловичу. И я уверяю тебя — на сей раз он будет куда более покладистым. Пока он не прибудет на свою обожаемую скважину, ничего не случится. Я уверен в этом на девяносто девять процентов.

— Один процент остается, товарищ генерал-лейтенант.

— Хорошо, на сто процентов. Я слишком хорошо знаю Ивана Ивановича.

— Концы, однако, — пробормотал Рокотов. — Туда, обратно — как вещество в проруби…

— Не понял, сынок, — что ты сейчас вякнул?

— Служу Отечеству, — вытянулся Влад.

Разнообразные думские и правительственные запросы уже полетели во все концы, и на Ясеневского начали давить еще в кабине вертолета. Но он отбивался вполне мужественно — не хуже, чем это делали в Ливии Влад и Валерка.

Каждому свое.

Наконец, заорал:

— Президенту позвоните, товарищ генерал-полковник! Да, ему таки самому! И назовите ему код 009, он поймет…

Невидимый генерал-полковник еще что-то визжал, когда Ясеневский отключился.

В гробу он видел эту субординацию…

…Вокруг усадьбы Касьяна Михайловича было довольно тихо.

Стояли фургоны наблюдения, да пара «скорых», но больше никакого ажиотажа не наблюдалось. Все это были люди Ясеневского, не допускавшие прорыва параллельных спецслужб-соперниц, хотя такие попытки были зарегистрированы.

Правда, обошлось без кровопролития.

На сей раз гостей встретили куда более приветливо.

Встречал их лично Боровиков.

Самолично обозначился на пороге в неизменном купальном халате, в любезных выражениях пригласил в дом.

— Благодарю, — чинно кивнул Ясеневский. Рокотов не произнес ни слова.

Они поднялись в уже знакомый кабинет, где сменившаяся прислуга успела навести идеальный порядок. Как будто никто не стрелял, не бил, не крушил и не умирал.

— Рюмочку? — хохотнул Боровиков. — С утра не выпил — день пропал! А выпил — и весь день свободен.

Он явно переигрывал. Он нервничал, он чего-то ждал. И был трезвее, чем обычно выглядел по утрам.

— Ну что вы, — нехорошо улыбнулся генерал Ясеневский, без приглашения садясь в барское кресло. — Что вы! Какие рюмочки! Разве что поминальные, с хлебушком сверху…

— Несчастный Лазарь, — мгновенно затосковал Касьян Михайлович. — Вон, уж налита. — Он кивнул на письменный стол, где стояла фотография совсем молодого Лазаря Генриховича, перечеркнутая черной полоской. Перед портретом и вправду стояла рюмка водки, накрытая хлебом.

«А он хитрый, — внезапно подумал Рокотов. — И то правда: не каждый безумец — дурак».

— Да нет, не по нему на сей раз, — вздохнул полковник. — Трупы-то выудили? Отправили на экспертизу?

Боровиков промолчал.

— Да и не рюмочки, — Ясеневский постепенно повышал голос, а депутат вжимался в кресло напротив.

Влад с интересом следил за этими метаморфозами.

— Бочоночки, Касьян Михайлович! А сверху — караваи!.. Не о рюмочках речь! Не масштабно это, не государственно — рюмочки!.. Больно многих поминать придется!

— Я вас не понимаю, — медленно проговорил Боровиков.

— Хлебные, — мягко сказал Ясеневский. — Ржаные. Или пшеничные. Вы какие предпочитаете?

— Какие бочоночки?

— О, это будут поминальные бочонки с очень экзотическим напитком. Он называется «Ассоль». Вам не приходилось отведать? Алые паруса в глазах и на горизонте! Поначалу. Потом, как всегда, тяжкое похмелье.