Дмитрий Щербаков: Стерва

— Да, я тоже слышал. Этот Разоров числился коммерческим директором фирмы, которая официально прикрывала основную деятельность Центральной.

— Верно, он. И на него у нас ничего нет. То есть вообще ничего. Берег паренька Астахов. А тот ему свинку подложил.

— Слыхал я, что Алексей этот — профессиональный киллер.

— Точно. Я тебе больше скажу. Мне начальство сегодня вручило вот что, — майор достал из стола объемистый пакет.

— Что это? — спросил капитан.

— Подробное описание деятельности Центральной группировки. С таким материалом мы ее прихлопнем как муху. Будут у нас и доказательства, и улики. Тем более банда сейчас полностью обезглавлена. Если Астахов не объявится, конечно. Но сдается мне, что он не объявится.

— Почему?

— Видишь ли… — Майор побарабанил пальцами по столу. — Я прочитал это, — он хлопнул ладонью по пакету, — от корки до корки. И здесь нигде ни единым словом не упомянут Разоров. А люди, которые могли бы его обвинить, перебиты в «Мартышке». Соображаешь?

— Да, да… Значит, стрелял он? И сведения — от него?

— Возможно.

— Будем искать?

— Нет смысла. Следов он не оставил и наверняка имеет железное алиби. Группировку сдал. Вероятно, хочет завязать. И Голована, я уверен, он прикончил. Хороший человек, зачем тревожить? Тем более что посадить, даже довести до суда все равно не сумеем. А потом, мне ни капли не жалко убитых — Мудрова и остальных. Давай лучше займемся головановской «братвой» — следуя вот этим указаниям, — он опять хлопнул ладонью по пакету. — Здесь судебная перспектива — выше крыши…

По поводу алиби Алексея майор был прав — четыре человека под присягой могли подтвердить, что Разор весь вечер находился вместе с ними. Эти четверо были казанскими друзьями Алексея, слетевшимися по его вызову.

Теперь друзья отмечали удачно завершенное дело. Они сидели в его небольшой двухкомнатной квартире, когда-то тайком купленной в одном подмосковном городе. Маша с удовольствием угощала их. Правда, ее милый Лешка ей активно помогал.

— Ну вот, Машенька, теперь мы совсем свободны, — сказал он жене, принимая от нее очередное блюдо, чтобы нести его в комнату.

— Тебя точно не найдут менты? — озабоченно спросила Маша.

— Точно, — усмехнулся Алексей. — Во-первых, у меня алиби. Во-вторых, улик я не оставил: стволы, из которых стрелял, бросил прямо там — они чистые, непаленые, доказать их отношение ко мне невозможно; перчатки, маску и одежду, в которой ходил на дело, уничтожил. Опознать меня никто не сможет: я ведь ездил в гриме, сама знаешь… Так что не волнуйся. Отныне мы будем жить спокойно. И, надеюсь, счастливо!

Мария улыбнулась и ласково потерлась носом о плечо мужа.

Махкам пас своих овец на высокогорном лугу. Здесь же, во временном жилище, находилась и Зарина. Она скоро должна была рожать, Махкам хотел, чтобы жена оставалась рядом с ним.

Горец чувствовал себя счастливым. Он слышал о бесследном исчезновении Рустама, его джигитов и русских гостей. Понимал: Алеша наверняка выжил. А мстить Махкаму не стал, хотя, вероятно, догадался, кто его предал. Но оправдал друга. Простил. И теперь Махкам знает, как он будет воспитывать своих будущих сыновей и внуков.