Эльмира Нетесова - Утро без рассвета. Колыма

— Не объясняйся, — закрыла она ему рот рукой.

Он глупо улыбался, глядя на нее. Ведь вот ни одна не решилась бы на такое. А ей он позволяет делать и говорить все, что взбредет и голову. Он привязался к ней, привык и, не увидев ее хотя бы полдня, ходил как потерянный. Словно что-то не сделал, чего-то не хватало ему.

Ее появление, да еще в такую погоду было чудом, подаренным ому то ли судьбою, то ли самою пургой. Он не знал, кого из них он долженблагодарить за него.

— Я тебе поесть принесла. А то голодный останешься на всю пургу.

— И ты из-за этого шла? Стоило ль!

— Конечно! А то ты на юге будешь нас плохо вспоминать — выискивала она из сумки обжигающие кастрюли. Заставила его по есть . А потом они снова сели у печки.

— Получается теперь сети чинить? — спросила Уткэт.

— Получается .

— А клов учил тебя.

— Ра зв е он умеет?

— Не надо А кло в очень хороший человек. Он для Анапки — главный . Его и теперь в каждом доме любят. Все.

Они помолчали.

— А з а что любят его? — спросил Костя.

— Давно это было. В войну. Тогда наше село еще меньше, чем те перь . Жили в нем сильные люди. Из племени медведя. Они ол ене й разводили. Охотились. Но в тот год все мужчины ушли — на в о йн у. В селе старики, дети и женщины остались. Умели они пасти о л е н ей. Но мясо понадобилось фронту. И лишь совсем маленьких дет ей оставила себе Анапка. Пять больших табунов отдала она фронту. И тогда на охоту вышли женщины. Мишку били, зайца, куропатку. А зимой, когда медведи в берлоги легли — туго стало. Нечего было кушать. В те годы зимами пурга почти не прекращалась. И умирать стали люди. Вот тогда приехал к нам Аклов. Стал рыбу ловить, один для всех. Научил ее солить, вялить, коптить, приучил и кушать ее. Перестали люди умирать. А вернувшиеся с фронта научились помогать Аклову. Вот так и стали они рыбаками. Аклов с ними не только село спасал, еще и стране помогал: сдавал рыбу, икру. За это медаль имеет. А теперь он старик. Но для вернувшихся с войны он семьи сберег. А сам один остался, — вздохнула Уткэт.

— Почему?

— Все три сына погибли. На войне.

— А жена?

— Она до войны умерла.

— Так и живет один?

— Нет! Что ты? Село его бережет. Мы все его дети. И старые, и молодые. Он — наше счастье. И знаешь, любое горе, радость — он первый обо всем знает. Тебя к себе тоже не случайно взял. За то, что ты Анапке малыша спас. Отнял его у Кутха. Умереть не дал. Он всем велел уважать тебя. Он самый умный и добрый старик в селе. Никто из нас не знал его жены, детей. Мы — его семья. Он — наш отец. На пенсию он пошел. Но когда к нему Ильтын пришел — согласился тебя учить своему делу. Ты слушайся его.

— Так, а нам с ним спорить не о чем. Работаем потихоньку.

— Аклов тебя уважает.

— Пока не за что.

— Ему виднее.

Костя все прислушивался к посвистам пурги за окном. Она разгулялась вовсю.

— И надолго закрутило? — спросил Костя, кивнув за окно.

— Не меньше недели. Это первая пурга. Молодая. У нее силы много, — ответила Уткэт.

— Вышел ли сегодня на работу Аклов? Как ты думаешь? — спросил поселенец девушку.

— Наверное был. Но он тебе не сознается. Чтоб душа твоя не болела. Ему пурга не страшна. И не такое пережил. А тебе все равно не велел бы на работу выйти. От простуды уберег бы. Нам она не страшна. Потому ты не беспокойся. Аклову без работы нельзя. Память по сыновьям болеть начинает.

— А твой отец где?

— Тоже погиб. В войну. Я маленькой была, когда он ушел. Не помню его. Брату год был. Тоже, как я… не помнит.

«Кого как судьба ломала. Горбов, да болячек куда больше, чем радости подарила. А я то думал, что только мне не повезло. Оно же вон как. На разных концах земли люди беду терпят. Вот только выстоять в ней не все умеют. Иного мужика валит, а баба — глядишь, устояла. И человек! Не гляди, что слабая. Может потому, что Аклов в селе был. А на пути другого — он не встретился», — думал Медуза.

— Аклов говорит, что тебя для него в село прислали. Чтоб смог он тебя всему обучить. Всему, что знает и умеет. Без этого, он говорил, ему нельзя было умирать. А теперь успокоился. Обучит тебя и спокойно сможет уйти к Кутху.

— А он смерти не боится?

— Никто не вечен. Кроме как в памяти. А он в ней будет первым. Болеет он, старый стал. Трудно ему.

— Но ведь и я уеду! Насовсем отсюда.

— Кого-то успеешь выучить. Ты должен будешь это сделать, — спокойно сказала она.

— Выучить? Но кого? Мужчины сразу после путины уходят в зимовье, — ответил он.

— Сам найдешь кого обучить.