Эльмира Нетесова - Утро без рассвета. Колыма

— Бог с тобой! С чего бы это они на ночь глядя в устье поперлись? Они ж рыбаки. Им в море утром выходить. И пассажиров они не берут. Воспрещено. Не полагается.

— А как же мне добраться, отец?

Вежливое обращение подействовало на старика и он, приблизившись вплотную, сказал:

— Иди-ка ты, сынок, по косе. Вон той дорогой. Шесть километров пройдешь, там будет причал колхозного флота. Они в море в четыре утра выходят. Попроси их. Эти возьмут. Наши — нет. Регистр [35] Гос. надзор. Контролирует надлежащее состояние судов и их правильную эксплуатацию. на выходе проверяет. А тех — нет. Так ты к ним. В шесть утра на устье будешь, высадят тебя на берегу. И иди куда надо.

— А ежедневный пассажирский транспорт туда не ходит?

— Раз в неделю. Значит тебе четыре дня ждать.

Темнота подступила сразу, как только Яровой покинул освещенный причал. Ветер трепал одежду. Морозил. Аркадий шел, угнув голову, время от времени смотрел, далеко ли еще до колхозного причала. Леденело лицо, руки. Они, казалось, потеряли всякую чувствительность.

Время тянулось бесконечно, как ночь. Наконец, колхозные суда выглянули из темноты неясными контурами. Небольшие катера жались к громадным морозильщикам, досыпали свои последние, спокойные часы, перед выходом в море. Аркадий заметил, что на палубе одной из мэрээсок [36] МРС — малый рыболовный сейнер кто-то курит. Кому-то тоже не спалось.

— Послушай! Скажи, твое судно сегодня пойдет в море? — спросил он курившего.

— Слушай, друг, а зачем мы тогда здесь торчим? Конечно, пойдем! — ответил голос с палубы.

— Возьмите меня до устья!

— Давай! Почему не взять! — зашевелился человек на палубе и опустил трап. — Проходи в каюту! — услышал он голос рядом с собой. И человек открыл перед ним дверь. — Иди, согрейся, весь дрожишь.

— Когда пойдем? — спросил его Яровой.

— Через полчаса. Ложись. Два часа можешь спать. Как будем подходить к устью, разбужу, — и, укрыв полушубком, вышел из каюты.

Яровой не слышал, как судно отошло от берега. Не чувствовал, как капитан заботливо поправил полушубок на нем. Как сушил его ботинки и куртку над раскаленной печуркой. Как долго стоял в задумчивости — разбудить или не надо? А горячий, только что сваренный краб, обжигал руки.

— Э-э! — ломал капитан крабьи ноги и засовывал в пакет. Немного подумал и, тронув за плечо, сказал:

— Вставай, скоро устье! Поешь! Еще успеешь! — и, выловив из бака второго краба, стал отламывать клешни.

— Нет! Не надо!

— Прости! Но больше нечем угостить, — развел руками капитан. И подвинул Яровому кружку чая.

Тот пил. Вдыхая аромат, греясь теплом.

— Откуда будешь? — спросил капитан.

— Из Еревана. А ты откуда?

— Ленинаканский я!

Они смотрели друг на друга удивленно.

— Кэп! По правому борту баржа! — всунулся в каюту дизелист.

— Дай малый ход! — скомандовал капитан. И в один прыжок исчез из каюты.

Сверху из будки послышалась ругань. Отчаянная, злая — рвали душу.

— Куда ты прешь? Дурак! Зачем свое корыто развернул? Равняй по фарватеру! — крикнул капитан по рации. В ответ неслось:

— Течение развернуло! Я не виноват.

— Обходи воронку! Там коряги. Напорешься! — орал капитан. Баржа остановилась. Но вот течение развернуло нос и подхватило в круг.

— Равняй!

— Не могу штурвал удержать! — закричали в ответ испуганно.

— Лодку за борт! — скомандовал капитан боцману.

— Прыгайте! Все! — крикнул капитан. И, оглянувшись на Ярового, заторопил:

— Быстрее!

Аркадий глянул вниз, в лодку. И отрицательно покачал головой. Рыбаки не стали уговаривать. Тут же отчалили от борта.

Мэрээска пошла к барже. Капитан не видел, что Яровой не прыгнул в лодку и спокойно вел судно навстречу барже. Он знал, она возвращалась с рейда вместе с пассажирами, взятыми с борта теплохода, знал, что через пять-десять минут они могут погибнуть в воронке. Надо срочно помочь барже. Если удастся. Если успеть.

Лодка отошла далеко. Вода в устье была спокойна. Аркадий вошел в рубку. Капитан онемел от неожиданности. Лицо его вытянулось. А потом вдруг просветлело. Понял. Догадался.

— Спасибо.

— Что? — не поняли на барже.

— Держи штурвал. Готовься трос принять!

— Понял!

Сейнер шел к барже, уже надежно попавшей в воронку.

«Самого может закрутить. И еще как! А там и следом за баржей

— на дно. Мало ли тут погибло?» — думал капитан. Но тут же отогнал от себя мрачные мысли.

— Эй, вы! На черепахе! А ну, кто трос примет? Выходи! Рулевой вышел. Капитан оглянувшись на Аркадия, попросил: