Эльмира Нетесова - Утро без рассвета. Сахалин

Внизу Яровой прочел адрес, написанный крупными буквами.

А через несколько месяцев получил Аркадий письмо из совхоза «Октябрьский» от Семена [22] О нем — в романе «Камчатка». . Он торопливо вскрыл конверт.

«Здравствуй, Аркадий! Удивился? А я давно хотел тебе написать, да все не решался. Кто я такой, чтобы писать тебе? И все же осмелился. Прости нахальство. И не ругай. Решил немного написать о своем житье- бытье. Как видишь, я по-прежнему живу на Камчатке, в том же совхозе, работаю в том же качестве. Все идет по-прежнему. И в то же время прежнего ничего нет. У меня теперь растут два сына. Скоро Ануш родит и третьего ребенка. Не знаю, кто будет — сын или дочь. Теперь, конечно, можно бы и дочку. Ведь даже старший сын мой говорит, что во всем нужно соблюдать равновесие. И хочет сестру. А знаешь, у меня уже большие дети.

Старший мой сын — Аркадий, я его назвал твоим именем не случайно. Когда ты был у нас, его еще не было на свете. А теперь он — мужчина. Знает армянский и русский языки. Умный парень. Не в меня. В Ануш пошел. Очень увлекается книгами. Много читает. До ночи. А потом мне целыми днями рассказывает. Смотрю на него и вспоминаю, что и меня дед хотел когда-то в науку отдать. Да не повезло. Может сын и за меня, и за себя счастливым будет. Он ни разу еще не был в Армении. А так много знает о ней и любит ее. Думаю, года через два приедем в отпуск. Детей на солнце погреем. Да и Ануш скучать перестанет. Второй мой сын нынче первый класс заканчивает. Каким он будет— не знаю. Только бы не в меня. Боюсь я за них, за их судьбу и жизни. Только бы они счастливыми росли. Не зная того, что видел я и испытал.

Как трудно, Аркадий, возвращаться воспоминаниями к прошлому. Когда я снова вижу перед глазами свою прежнюю жизнь, мне бывает невыносимо. И стыдно перед своими детьми за то, что в прошлом у меня нет ничего, кроме ошибок. Чему я их научу? Не делать их, не идти моею дорогой? Но я не имею права даже советовать им. Они уже сейчас умнее, чище и добрее меня. Ярад тому. Жаль, что никогда не смогу считать себя достойным отцом. Но я их радость. Они моя жизнь. Ради них, моих ребятишек, мне стоило жить, перенести все тяжести. Авось на их долю такого не выпадет. Как хочется мне подольше прожить, чтоб вырастить своих сыновей, увидеть их взрослыми. Такими, каким хотел увидеть меня мой дед.

Ты знаешь, моя Ануш выучилась на акушерку и теперь работает в больнице! Принимает малышей. Уже половина совхозных ребятишек ее крестники. И любят ее. А мне не везет. Друзьями я так и не обзавелся. Нет их у меня. А все потому, что боюсь и не верю. Никому не верю, Аркадий. Прежняя ошибка и теперь болит. По молодости доверился. В старости ошибок делать не хочу.

Да, ты, наверное, помнишь, учились у меня в дизельной мальчишки. Совсем молодые. Теперь у меня на счету двадцать учеников. Ровно столько, сколько лет я отсидел. Пятеро уже институты закончили. И лишь один из них главным механиком в нашем совхозе работает. Остальные четверо по всей Камчатке разбросаны. Восемь других техникумы закончили. Все на судах плавают. Механиками. Заработки имеют. Выбились в люди. Мужиками стали. Еще шестеро в училищах учатся. На механиков холодильных установок. Тоже специальность нужная. Особо на наших рыбокомбинатах.

А один, последний, двадцатый, пока при мне. Хочу из него сразу «профессора» сделать. Заведующего нашей совхозной мехмастерской. Не знаю, что из этой затеи получится. Для меня мои ученики, как мои дети. Учишь, растишь, душу вкладываешь, вразумляешь, а когда приходит пора отпускать их в жизнь, все чего-то боишься. Это, наверное, потому, что сам жизнью бит.

Недавно с Андреем виделся. Со своим первым учеником. Ну, скажу я тебе, какой мужик стал! Директором рыбокомбината работает.

Пробился. А все меня благодарит. Только не за что. Не мне он обязан. А Панкратову Василию Ивановичу. Правда, нет его теперь. Умер. Жаль. Хороший был человек. Хоть и кричал иногда, и вспыльчив был. Да только не он в этом виноват, а война. Я его понимал. По себе. Хотя у меня другое… Чего стыжусь. А ему стыдиться было нечего. Честно, хорошо жил. О людях заботился. О молодых. Всех помнил. Для всех и жил. Не то, что я. Ему война нервы потрепала. И здоровье отняла. А я сам себя обокрал. Дочиста. По-разбойничьи. Да так, что и теперь все еще себя кляну.

Кстати, знаешь, судьба не ко всем бывает мачехой. Иногда она умеет улыбаться. Была тут в совхозе старушка— тетя Таня. Все сыны, кроме одного, в войну у нее погибли. И мужик. А сын, какой уцелел, слепым остался после войны. Так вот, уже после смерти тети Тани, совхоз за свой счет отправил единственного уцелевшего из Качиных лечиться к главному профессору. И прозрел мужик. Видеть стал. Учителем теперь работает в совхозной школе. И своих двух сыновей родил. Так что повезло ему. Заново жить начал. Как будто опять на свет родился.