Владимир Типатов - Мутанты. Время собирать камни.

— Железо руками гнёт, шею любому свернуть может, да практически, всё может.

— Терминатор?

— Можно и так его назвать.

— Пожалуй, возьму твоего богатыря, двое таких же у нас уже есть, теперь будет три богатыря и среди них — Илья Муромец, — усмехнулся Виктор. — А как с остальными?

— Выбирай. Как обещал, пятнадцать пацанов твои…

— Как съездил?

— Нормально.

— Сколько пацанов привёз?

— Пятнадцать.

— Размести их по хатам, ознакомь с обстановкой, ну и объясни им, что по чём. Вот тебе бабки на карманные расходы. Никаких телефонов, связь только по пейджеру. И буквально, с сегодняшнего дня — в спортзал. Тренироваться до седьмого поту. Нам нужны высокоподготовленные бойцы. Вечером собери братву, ночью двинем в «Интурист», будем знакомить провинциалов с вечерней и ночной жизнью Москвы.

— И со шлюхами тоже?

— Естественно.

— Действительно, чего я спрашиваю? — усмехнулся Виктор. — Вечерняя Москва и без шлюх — это нонсенс.

— Ты это…давай без выебонов, — нахмурился Лютый.

— Как скажешь, — усмехнулся Виктор.

— Сегодня вечером идём отдыхать в ресторан, — собрав вокруг себя ялтинскую братву, сказал Виктор.

— Так, наверное, всё это удовольствие будет стоить очень дорого?

— Первый день, за счёт заведения, то есть — за счёт вашего хозяина, — улыбнулся Виктор. — Цезарь угощает своих гладиаторов.

— Клевый ты парень, Циркач, — радостно улыбнулся Остап. — Я с первого раза это понял. А кто хозяин, нам без разницы, лишь бы кормил хорошо и бабло платил.

— Тут вас всех накормят, не переживай, — усмехнулся Виктор.

— А где встречаемся?

— Здесь же. До встречи вечером, — сказал Виктор и пошёл к машине, сел в салон и машина тут же рванула с места.

…Гости Москвы стояла на площадке перед грохочущим музыкой рестораном и, задирая головы, дурели от счастья. Виктор подошел к ним, раздал каждому по билету.

— Не пить, в драки не ввязываться. Если понравится свободная девчонка, нет вопросов. Но чтоб свободная и только на одну ночь, — предупредил их Виктор и жестом хлебосольного хозяина, пригласил всех последовать за ним в зал.

Братки дружной компанией направились к входу в ресторан.

Публики здесь было более чем достаточно. Кто-то полностью отдавался танцу, кто-то выпивал возле стоек бара, а кто-то сидел за столиками, неторопливо жевал, пил, наблюдал за тусовкой.

На высокой сцене в сумасшедшем вертепе света и музыки носился знаменитый певец. Он то убегал в глубину сцены, то выходил на самый край ее, и тогда публика визжала, тянула к нему руки, пыталась достать, ухватить, стащить к себе.

Пацаны из бригады Виктора стояли особняком, горящими глазами смотрели на творящееся.

— Ну, что рты разинули? — засмеялся Виктор. — Включайтесь в бурную ночную жизнь российской столицы…

— Прошёл ровно месяц с начала операции, и я поздравляю тебя с первыми успехами, — с едва заметной улыбкой, сказал Александр Михайлович.

— С чем поздравляешь? — вздохнув, спросил Виктор. — С тем, что я за месяц овладел ремеслом бандита? С тем, что за это время превратился в вымогателя, рэкетира, пособника убийц?

— Именно такой и была твоя задача. Я тебе ещё в первую нашу встречу сказал, что вымогательства, грабежи, заказные убийства криминальных авторитетов и других, далеко не законопослушных граждан — неизбежный атрибут роли твоей бригады и твоей лично, в этой операции. Цель оправдывает средства, а конечная цель операции — очистка Москвы от организованных криминальных группировок. Поэтому, в первую очередь надо уничтожать руководителей группировок — их мозговой и организаторский центр.

— Да мне всё понятно, только убийство остаётся убийством, даже если убивают подонка и убийцу, хотя и делаешь это с наилучшими намерениями и побуждениями, осознавая, что избавляешь мир от заведомого убийцы, грабителя, насильника…

— Ввязавшись в борьбу с теневой властью в лице организованной преступности, мы, так или иначе, ввязались во внутреннюю политику, а политика и нравственность — понятия совершенно несовместимые.

— Я так понимаю, что борьба с бандитами и другими преступниками — вне нравственности и морали? — пристально посмотрев на полковника, спросил Виктор.

— Если ты имеешь в виду наши методы — безусловно, — невозмутимо произнёс полковник. — Мы работаем на государство, а ни одно государство никогда не отличалось порядочностью по отношению к своим гражданам. Государство, как справедливо учил классик — механизм подавления своего народа. Ну, и так далее…