Петр Катериничев - Тропа барса

Маэстро развернулся и пошел к выходу, взметнув сюртук черным вороньим крылом.

Дверь в комнату Али распахнулась. На пороге стоял Маэстро. Аля была в одном белье, прикрылась шубкой.

— Заканчивай туалет, амазонка! Едем.

— Вы же сказали…

— Обстоятельства изменились. Поговорим в машине. поторопись.

— Может быть, вы выйдете, пока я оденусь?

— Я буду смотреть в другую сторону. Да, оденься по-проще. Как для похода.

— На чужую страну?

— Вот именно.

Аля натянула колготки, толстые шерстяные носки, джинсы, свитер двойной вязки и короткую дубленку. Подумала и прихватила вязаную шапочку и шарф. Нашла в шкафу средних размеров сумку, бросила туда несколько пар запечатанного белья и кроссовки. Туда же положила плюшевого медвежонка. На ноги надела удобные ботинки на рифленой подошве. Быстро оглядела себя в зеркало. Тряхнула волосами, рассыпая их по плечам:

— Я готова.

— Ну прямо юный пионер! Вернее, пионерка. Пошли. Аля вышла в холл. Состояние ее сменилось: она действительно была готова к любым неожиданностям и сюрпризам.

Самым неприятным. То ли от близости этого странного человека, то ли по закону самосохранения, все чувства замерли в ее душе, застыли ледяной изморозью; интуиция и логика сейчас помогали одна другой, и мозг ее был абсолютно ясен. Аля впервые чувствовала себя в таком странно-отрешенном состоянии… Словно ей предстояло решить уравнение со всеми неизвестными, решить быстро и верно; и решать и действовать придется «по ходу пьесы», и за любую ошибку она заплатит дорого.

Нужно выжить. Она сыграет по своим правилам, делая вид, что играет по предложенным. Девушка чувствовала: иного способа выжить у нее теперь нет.

Маэстро вывел девушку через черный ход.

— Мы не скажем до свидания Маргарите? — спросила Аля.

— Нет. Она уехала.

— Разве она собиралась?

— Нет, как и мы. Но бывает, что обстоятельства складываются так, что…

Маэстро подошел к сравнительно небольшому двухместному джипу. Распахнул дверцу:

— Прошу.

Створы ворот автоматически разошлись, когда мужчина нажал на кнопку сенсора.

Мотор завелся, Аля слушала его ровное урчание, смотрела на зеленовато светящиеся приборы… Вспомнила вдруг свою квартирку, и ей показалось, что вышла она оттуда несколько лет назад, и если и жила там, то в какой-то иной жизни.

Автомобиль сорвался с места и умчался в снежную круговерть.

— Так куда мы едем? — попыталась уточнить Аля.

— К югу.

— В мертвый сезон?

Маэстро не ответил. Он сосредоточенно смотрел на дорогу, и бледное лицо его в зеленоватом мерцании приборов казалось маскарадной маской.

Кассета крутилась в магнитофоне, отмеряя мгновения времени, как колеса — километры шоссе.

Автомобиль мчался на огромной скорости. Снежинки плясали в свете фар, будто облетающий тополиный пух. Вокруг была степь; ее очертания терялись в ночи. Как и очертания времени, страны и мира.

Аля открыла глаза. Посмотрела на светящийся циферблат часов: почти четыре. Утра.

Она тряхнула головой, поудобнее устроилась на сиденье.

— Я что, уснула?

— Как сурок. «Из края в край вперед иду — и мой сурок со мною…» — напел Маэстро.

— Дурацкая песня.

— Сочинение господина Моцарта.

— Да? Я не знала.

— Из края в край… «Вдоль обрыва, по-над пропастью, по самому по краю я коней своих нагайкою стегаю, погоняю… Что-то воздуху мне мало, ветер пью, туман глотаю, чую с гибельным восторгом — пропадаю, пропадаю!..» Гениальные строки…

А как у Пушкина? «Все то, что гибелью грозит, для сердца смертного таит неизъяснимы наслажденья…» Люди обожают играть со смертью, но очень не любят проигрывать… А приходится… Гораздо чаще, чем они могут себе представить.

Всегда, Но пока ты выигрываешь — это и есть настоящая жизнь. Все остальное — ничто.

Маэстро смотрел сквозь лобовое стекло на дорогу, но девушке показалось, что он не видит ничего: ни снега, ни мглы… Господи, а может быть, он сумасшедший, этот Маэстро?.. Куда более опасный, чем тот, Сиплый…

Аля вытянула из пачки сигарету, прикурила. Выдохнула дым.

— Я так больше не могу…

— Что?

— Я не могу так больше! Кто вы? Откуда вы взялись?

— Ты боишься? — скосил на нее глаза Маэстро. Аля хотела соврать, но неожиданно для себя выкрикнула:

— Да! Я боюсь! Я — смертельно боюсь!

— Со мной тебе нечего бояться. И некого.

— Но я боюсь вас! Что вам от меня нужно?! Куда мы едем? И зачем… Зачем вы принесли мне плюшевого медвежонка?