Петр Катериничев - Беглый огонь

— Да полноте, Илья Иванович… Мы же деловые люди…

— И коньячок делу не помеха, а? — хитро, по-крестьянски, прищурился Купчеев.

Валерий Эммануилович внутренне ликовал: вот что значит мастерство! Все будет так, как он задумал! Торг. Этот Купчеев, конечно, дремучий мужик, но хитрый. Хотя… Как формулировал Ларошфуко, хитрость — признак недалекого ума.

Дебют он, Валерий Савчук, выиграл вчистую. Осталось сделать следующий шаг. И — поставить мат.

— Людмила, приготовь-ка нам с гостем чайку, эдак по-русски, с коньячком, буженинкой, севрюжкой… — услышал Валерий Эммануилович распоряжение губернатора. Прикрыл глаза, вдохнул глубоко, задержал дыхание, стараясь сосредоточиться. Именно так древнекитайский целитель Цзу Джи рекомендовал восстанавливать тонкую энергию «цы» после напряженного интеллектуального поединка. Который ему еще предстояло завершить победой. Полной победой.

Если бы Валерий Эммануилович видел брошенный на него губернатором вскользь взгляд, он ощутил бы только одно чувство: страх. Страх, одинаково поражающий все зверье, будь оно ползучее, рогатое или двуногое. Страх нерассуждающий, слепой, смертельный. Ибо смотрел Купчеев на подсадного банкира профессионально-оценивающе, с прищуром, будто убойщик на готового к закланию бычка, будто стрелок на дичь — сквозь вороненую прорезь прицела.

Панкратов дослушал разговор Савчука с губернатором, выключил запись. Из автомобиля он видел, как банкир, самодовольный, сияющий, будто новенький гривенник, вышел из дома администрации, медленно двинулся к машине.

Телохранитель, здоровенный качок по имени Костик, по негласной классификации Панкратова — «амбал-вредитель», вроде того, что был у мэра, предупредительно встретил шефа с мобильником в руке. Сейчас Савчук будет докладываться Филину. Но Панкратов ошибся.

— Владлен Ефимович? — произнес Савчук в трубку.

Этот полудурок звонит самому Обновленскому по прямому? Холодная испарина обильно оросила лоб Панкратова. Он был рад, что выключил запись. Если он пропустил контакт банкирчика с олигархом, Филин не просто по голове не погладит… Он ее и оторвать запросто может.

Или Савчук не такой уж олух? Раз решил играть свою игру? И вся его беседа с губернатором лишь прикрытие, и предназначена для его, Панкратова, ушей, и о прослушке он знает априори? Хм… Если хватило ума с Обновленским связаться, то такое не мудрено. Или это олигарх играет свою игру? Теплее. Поживем — увидим, а на нет — и суда нет.

Степан Ильич продолжал напряженно слушать.

— Я обговорил предварительные условия КРОНЭКС-банка с Купчеевым. Хитрит.

Да, те, что я вам передал. Думаю, ваше предложение придется ему по душе. Только, если вам интересно мое мнение… Этот губернатор весьма ограниченный человек, к тому же — махровый антисемит… Да… В КРОНЭКС-банке все еще полагают, что…

Хорошо, Владлен Ефимович. До свидания.

Довольный собой и жизнью Савчук опустился в прохладу кондиционированного салона, и автомобиль помчался прочь из города.

В машине Панкратова прозвучал зуммер спецсвязи.

— Первый слушает, — отозвался он.

— Докладывает Второй. Блондинчика обставили.

— Давно?

— После встречи с губернатором.

— Насколько плотно?

— Да внаглую: не понять, представительская охрана или — наоборот. Две машины. Возможно, есть еще несколько — это их город.

Панкратов задумался: да, это могли быть и люди губернатора, не так он прост, вернее, совсем не прост… А мог и милейший Владлен Ефимович Обновленский подстраховаться: слишком большие ставки на кону. Нет, все же Блондинчик каков!

Вышел на контакт с олигархом настолько втихую, что…

— Второй, вы не спалились?

— Пока нет. Ведь мы не предпринимали активных действий.

— Сможете сопровождать объект?

— Так точно.

— А не засветиться перед чужой наружкой?

— Если мы их срисовали, то и они нас прояснят непременно. Но какое-то время — сможем.

— Постарайтесь это время продлить.

— Есть.

— Конец связи.

— Конец связи.

Панкратов задумался. Поднял трубку с тяжелого ящика, кодировавшего переговоры:

— Панкратов вызывает Филина, — Слушаю, Степан Ильич.

— Контакт с губернатором у Блондинчика прошел.

— Да? И как твое мнение?

— Честно или откровенно?

— Лучше — как на духу.

— Геннадий Валентинович, где вы разыскали этого долбаного урода?

— Савчука?

— Я по наивности полагал, природа подобных дураков больше не производит.