Клайв Касслер: На грани потопа

Ирландец между тем собрал все документы, деньги и ценности, сложил их в водонепроницаемый пакет и засунул себе за пазуху. Затем сорвал с вешалки запасной бушлат и повернулся к Кате.

— Ты готова?

Она подняла руки над головой и критическим взором окинула бесформенную массу одежды, делавшую ее чуть ли не вдвое толще, чем на самом деле.

— Милый, мне ни за что не застегнуть поверх всего этого спасательный жилет, — жалобно проговорила девушка. — А без него я камнем пойду ко дну. Ты же знаешь, я не умею плавать.

— Ну, на этот счет можешь не волноваться, — хмуро усмехнулся Гэллахер. — Я тебе не рассказывал, но наш лучший друг генерал Юй еще месяц назад распорядился выкинуть за борт все спасательные жилеты.

— А шлюпки?

— Шлюпки остались в Шанхае. А если бы они и были под рукой, при таком волнении их все равно не спустишь. Шарахнет разок волной и по борту размажет.

Она посмотрела на него долгим взглядом, в котором не было и тени страха.

— Ты хочешь сказать, что мы обречены, да? Даже если мы не утонем, то погибнем от холода?

Вместо ответа Гэллахер нахлобучил ей на голову непромокаемую зюйдвестку, привлек девушку к себе и мягко поцеловал в губы.

— Успокойся, дорогая, — произнес он ободряющим тоном. — Неужели ты никогда не слышала, что ирландцы не тонут? А знаешь почему? — добавил он с усмешкой. — Нет? Да потому что им суждено быть повешенными.

Схватив Катю за руку, Гэллахер без лишних слов потянул ее за собой из каюты и дальше по коридору, ведущему на верхнюю палубу.

Забытый в спешке Фриц, послушно выполнивший последний приказ хозяйки, растянулся на одеяле, закрыл глаза и задремал, пребывая в полной уверенности, что она скоро вернется и принесет ему что-нибудь вкусненькое.

Свободные от вахты члены экипажа занимались своими обычными повседневными делами. Одни спали, другие играли в домино или карты, третьи делились воспоминаниями о преувеличенно жутких штормах, в которых им довелось побывать. И никого не заботило, что судно в буквальном смысле разламывается на куски у них под ногами. Кок с помощником освобождали столы после ужина, разнося добавочные порции кофе засидевшимся матросам. Несмотря на ураган и жестокую качку, команда испытывала своеобразную эйфорию при одной мысли о том, что до порта и окончания рейса осталось всего несколько часов ходу. Хотя от них до сих пор скрывали название конечного пункта их рейса, все на борту с точностью до тридцати миль знали местонахождение «Принцессы».

Совсем другая атмосфера царила в рубке. Хант с остановившимся взором продолжал пялиться на корму, тускло освещенную редкой цепочкой бортовых огней и едва различимую в снежной пелене. Внезапно он вздрогнул и вышел из оцепенения, в ужасе глядя на ют [4], изгибающийся под неестественным углом по отношению к центральной части судна. Это странное явление сопровождалось перекрывающим вой бури визгливым скрежетом рвущегося металла. Капитан инстинктивно потянулся к кнопке сигнала общей тревоги, но Юй, следивший за каждым его движением, молниеносно перехватил руку в запястье.

— Я запрещаю покидать судно! — прохрипел он угрожающим шепотом.

Хант с отвращением окинул взглядом жирную фигуру китайца.

— Хотя бы умрите мужчиной, генерал, — сухо посоветовал он.

— Я не имею права умереть! Я дал священную клятву любой ценой доставить груз в порт назначения.

— Ничем не могу помочь. «Принцесса» разламывается пополам. Теперь уже ничто на свете не спасет ни вас, ни ваш драгоценный груз.

— Тогда вы обязаны хотя бы зафиксировать точное местонахождение судна, чтобы впоследствии его можно было поднять.

— Зафиксировать? Для кого? По вашей милости мы остались без шлюпок и даже без спасательных жилетов. Радио вы нас тоже лишили. Подать сигнал бедствия мы не можем. Вы слишком хорошо замели следы, генерал. Никто не знает, что мы находимся в этих водах, в том числе ваш обожаемый генералиссимус Чан Кайши. Единственное, о чем ему рано или поздно доложат, так это о том, что «Принцесса Ван Ду» бесследно исчезла где-то на пути протяженностью в десять тысяч миль. Вас обоих подвело маниакальное пристрастие к секретности, вот только расплачиваться за это придется вам одному.

— Нет! — в отчаянии выкрикнул Юй. — Этого не должно произойти!

Хотя обстановка отнюдь не располагала к веселью, Ханту сделалось по-настоящему смешно при виде перекошенной от ярости физиономии китайца, чьи заплывшие глазки уже не бегали, а излучали неподдельный ужас.