Клайв Касслер - Поднять Титаник!

Питт улыбнулся одними губами.

— Когда прикажете ехать?

В аэропорту Далласа, в одном из наших ангаров, тебя уже дожидается реактивный «Лир». Полетишь прямиком в Экстер, а уже оттуда на поезде доберешься да Тенемаута.

— Должен ли я по завершению поездки прибыть вновь в Вашингтон и доложить вам о результатах?

— Нет, зачем же. Из Англии ты прямиком отправишься на «Каприкорн», где встретишься со мной и расскажешь, как там и что.

Питт вопрошающе посмотрел на адмирала.

— На «Каприкорн»?

— Ну, разумеется. Ведь ты сам посуди, если тебе вздумалось в столь ответственный момент операции съездить отдохнуть в Англию, то для меня это еще совсем не повод пропускать момент всплытия «Титаника». Так ведь? В случае, если лайнер вдруг вздумает подняться раньше срока, а?

Сэндекер изобразил прямо-таки сатанинскую улыбочку. изо всех сил сдерживаясь, чтобы не расхохотаться при виде Питта, лицо которого выглядело одновременно обиженным и унылым.

На вокзале Питт взял такси и по узенькой улочке направился вдоль эстуария к небольшому коттеджу, фасадом обращенному в сторону моря. Заплатив таксисту, Питт открыл створку увитых декоративной лозой ворот и зашагал по дорожке, с обеих сторон обсаженной кустами роз. Он постучался в дом, и на его стук дверь отворила девушка с глазами такой васильковой глубины и с такими рыжими, аккуратно подстриженными волосами, что было на что засмотреться. У девушки, как только она заговорила, обнаружился забавный шотландский акцент.

— Доброе утро, сэр.

— Доброе, — сказал он и кивнул. — Меня зовут Дирк Питт, и мне хотелось бы…

— Ну разумеется, разумеется. Мы получили телеграмму адмирала Сэндекера и таким образом узнали, что вы скоро должны приехать. Входите, прошу вас, коммодор ждет вас.

Девушка была одета в чистенькую наглаженную белую блузку, заправленную в зеленую юбку. Поверх блузки был надет шерстяной свитер также зеленого цвета. Вслед за девушкой Питт прошел в гостиную коттеджа. Она имела уютный обжитой вид: в камине весело потрескивали дрова, освещая и согревая комнату. Если бы даже Питт не знал о том, что тут живет отставной коммодор, то по интерьеру комнаты мог бы легко об этом догадаться. На всех полках и полочках во множестве стояли разные модели кораблей, от крошечных до вполне солидных, по всем четырем стенкам висела уйма репродукций и фотографий знаменитых судов прошлой эпохи. Перед окном на специальной подставке был Укреплен телескоп, выполнявший тут, судя по всему, функцию подзорной трубы. Объектив был обращен в сторону моря. На одной из стен висело массивное рулевое колесо старинного корабля: деревянная хорошо отполированная руками и воском поверхность поблескивала в лучах отраженного света, как бы ожидая прикосновения сильной руки рулевого.

— У вас такой вид, словно вы плохо спали, — сказала девушка Питту. — Может быть, позавтракаете с дороги?

— Сообразно канонам элементарной вежливости мне бы следовало отказаться, однако мой желудок не может себе позволить такой вежливости. Так что, если вам не трудно…

— О, я знаю, что американцы очень любят поесть, так что, если бы вы и попытались изменить этот ваш национальный имидж, я бы лишь расстроилась и все.

— В таком случае, я приложу все силы к тому, чтобы максимально укрепить миф об обжорах янки, мисс…

— О, ради Бога, извините, я даже не представилась… Меня зовут Сандра Росс, я правнучка коммодора.

— Насколько я понимаю, вы ухаживаете за ним, не так ли?

— В некотором смысле. Я ведь работаю с «Бристол Эрлайнз», интендант полетов. Так что когда у меня полет, за ним присматривает одна из здешних местных женщин, — Сандра изящно взмахнула рукой в направлении, где, очевидно, жила эта неназванная женщина. — Пока я вам готовлю перекусить, вы вполне могли бы поговорить с дедом. Он очень стар, как вы понимаете, но безумно хочет, чтобы вы рассказали, как именно обстоит дело с извлечением «Титаника».

С этими словами Сандра подошла к одной из дверей, легко постучала и, не дожидаясь разрешения, приотворила дверь.

— Коммодор, тут приехал господин Питт, он хочет вас видеть.

— Проси его, — раздался старческий надтреснутый голос, — пока я не помер.

Девушка распахнула дверь и чуть посторонилась, пропуская Питта в спальню.

Коммодор сэр Джон Л. Бигалоу полулежал на койке, подложив под спину подушку. Он посмотрел своими темно-голубыми глазами на вошедшего Питта: в этом взгляде прочитывалась некоторая трогательная мечтательность ушедшего навсегда века. На голове у старика можно было различить несколько поседевших до снежной белизны волос. Столь же безукоризненно белым был и цвет его бороды. Лицо старца сохраняло красноватый оттенок, свойственный представителям сугубо мужских профессий, вроде профессиональных охотников или, скажем, тех же моряков, например. На старике был надет разорвавшийся свитер под самое горло, несколько напоминающий пижаму эпохи Чарльза Диккенса. Он протянул Питту сухую сморщенную руку, которая оказалась уверенной и на удивление крепкой.