Эльмира Нетесова - Женская месть

А уже через неделю ремонтировал Анатолий прямо во дворе «восьмерку». Возился с нею с утра и дотемна. Всю до винтика перебрал и смазал, подкрутил и отрегулировал. Машина заработала как часы. Хозяин заплатил, не скупясь, и Толик, купив бельишко и одежонку, поехал в выходной в баню. Там же постригся, побрился. Захар даже удивился, как изменился мужик. Он уже стал похож на человека.

Поначалу все трое выматывались к концу дня. Каждый был завален заказами. У Толика работы не убавлялось, едва отпускал одну машину, на ее место заскакивала другая.

Слесарь уже сумел прилично одеться, хорошо питался, спал на раскладушке с матрацем и подушкой, с простынью и пододеяльником.

К Захарию каждый день приходила Анна. Убирала в доме, брала в стирку постельное и одежду. За это ей приплачивали, и баба была довольна. А вскоре стала готовить мужикам. К ней быстро привыкли. Ее ребятня частенько бывала у сапожника, помогала матери, и люди свыклись как родные.

Конечно, по улице пополз слушок, что Аня присматривает себе нового хозяина.

— Сказываю вам, со всеми ими хвостом крутит.

— Враз с троими? Да не бреши!

— А че ей до темноты там делать?

— С нею же дети! Как можно при них? — сомневались иные.

— Так дети во дворе дотемна бегают!

— Анька не такая. При детях хвостом не покрутишь! Ее заботы об хлебе, детву кормить надо. Поди про другое навовсе позабыла!

— Такая же, как все мы баба! И она одна устает, и ей человек в доме нужен. Иль легко одной в холодную постель ложиться. Небось, тоже хочет, чтоб ей бока погрели. А тут случай в руки. Целых три мужика, все одинокие, живые люди. Сколько мимо не ходи, когда-нибудь приметят друг дружку. Да и кто их осудит? — судачили бабы.

Анна знала о тех пересудах, но не обращала внимания на болтовню старух. Ей было не до мужиков. Она их не замечала, едва успевала управляться. А тут еще корова отелилась, забот прибавилось. Женщина бегом носится из своего дома к Захарию. Так и не увидела, кто и когда порубил дрова, сложил их в аккуратную поленницу, закинул сено со двора на чердак, починил крыльцо, отремонтировал пороги. А чуть потеплело, чьи-то заботливые руки выровняли и укрепили забор.

Анна даже не видела лица Толика. Тот все время торчал кверху задницей из-под какой-нибудь машины или лежал под ней, ремонтируя днище. Бабу он не видел. Она его не интересовала. Он мог смотреть на нее и в упор не видеть. Илья возвращался затемно, когда баба уже уходила домой. Захар не слезал со своего чурбака. После объявления в газете клиентов у сапожника поприбавилось. Случалось, допоздна работал. И утром за чаем не засиживался.

Теперь мужики не жаловались. Каждый зарабатывал и не только на хлеб. Повезло и Илье, его взяли в частную охрану, он уже выдержал испытательный срок, им остались довольны и назначили неплохой оклад.

Толик уже подумывал о покупке гаража, где мог бы ремонтировать машины, но мужики ему не советовали:

— Здесь все на глазах. На ночь даже две машины можешь загонять в сарай, там всяк бздех на слуху. Никто не угонит и не сопрет машину. А в гараже, как знать, плати потом за нее, разве не обидно?

— Оно тут все под руками. И вода, и отхожка, далеко не надо бегать. Устал — приляжь, никто не побеспокоит, — советовал Захар.

— Неловко мне. Бывает, на целый двор железки накидаю. А что делать? Машины приводят разные. Бывает, неделю вожусь, пока до ума доведу. Но ведь случается, подъемник нужен бывает. Без него, как без рук.

— Соорудим прямо во дворе. Еще удобней будет на эстакаде. Заедешь и сделаешь, что надо, без мороки, — предложил Илья и, поговорив с Захарием, помог Илье соорудить эстакаду.

Захарий, сам того не замечая, привык к мужикам. Он уже не мог уснуть без похрапывания Толика. Тот, зная свой недостаток, каждый раз укрывался одеялом с головой, но через час во сне сбрасывал его с себя и храпел уже басом. Мужичью натуру одеялом не заглушить.

Илья во сне часто вскрикивал, от чего сам просыпался и будил других. Поначалу он ложил подушку на голову. Но это не помогало. Потом к его крикам привыкли и не замечали.

Захарий бормотал и ругался во сне. То с клиентами спорил, то домашних материл. Особо жене с внучкой доставалось. Днем сдерживался, зато ночью всю злобу на их головы выливал. А как иначе?

Позвонила ему недавно Наташка. Нет, не спросила о здоровье, сразу с упреками накинулась:

— Ты что ж это, дед, мне облом устроил? Ладно, сам ушел, Бог с тобой, коль под старость моча в голову звезданула. Мы не стали мешать. Но ведь и пенсию с собой забрал. А чем я за учебу платить должна? Или «посеял» что на четвертом курсе учусь. Или мне бросать институт? Сам знаешь, бабке с матерью не потянуть. Отец в автоаварию попал, в больнице лежит, расходов прибавилось. А тебе на всех плевать, даже не интересуешься, как мы тут мучаемся? Бабка целых два месяца с пневмонией в больнице отвалялась. На лекарства кучу денег извели. Отец еле выжил. А ты как чужой!