Эльмира Нетесова - Женская месть

— У нас разводить некого. Я чуть что, мигом ей хвост прищемлю. Чуть услышу, тут же по соплям нащелкаю. А достанет покруче, отделю от себя. К ее сестре жить спроважу. Та в такой глухомани прикипелась, что к ней даже черти в гости не заглядывают. Я бабке как-то пригрозил этим отселением. Она у меня на пару месяцев со страху разучилась разговаривать. Только глаза горели, как у рыси. Ох, и разозлилась, напугалась до смерти.

— Смотри! Бойся злобы старой бабки, обязательно отомстит, — предупредил Чижов.

— А что сделает, если во всем от меня зависит?

— Женщины самые непредсказуемые существа на земле!

— Пусть она меня боится!

— С чего бы? — удивился Николай.

— Услышал как-то, что Ирку на меня натравливает. Чтоб та меня на пиве и куреве зажала. Давно это было. Ну, я ей устроил облом. С полгода ни копейки не давал. Вот где побесилась старая канитель.

— Одного не пойму, как ты можешь бить ее по лицу!

— А если иначе до нее не доходит. Щелкнешь по «грибам», мигом в башке просветлеет. И понимать начинает и слушаться.

— Да лучше отдельно жить.

— Не получалось, — скульнул Евгений. И продолжил:

— Захарий от нее давно бы слинял, но Ирку боялся ей доверить. А потом опасался, чтоб она семью нашу не разбила. Видать, он слишком хорошо знал Валентину и ни в чем не доверял.

— Так лучше не жить. Это наказание! — возмутился Николай Иванович, сказав:

— Сочувствую Захарию! Как же ему досталось за сорок лет!

— Она говорит, что мстила за измену!

— Удивительно было бы, если б не изменял!

— Вот и я о том! — поддержал Женька:

— Давай вместе как-нибудь к нему смотаемся, — предложил Николаю. Тот, недолго подумав, сказал:

— Как выберется времечко, я позвоню! Заодно Наташку с собой возьмем. Глядишь, помирим…

— Нет, я не хочу к Захарию. Не поеду! — подскочила баба так, будто ее огрели плетью.

— А почему, Наташа? Столько времени прошло.

— Ой, да не читайте мораль, не пудрите мозги, не наезжайте! Не хочу к нему! Он всех заколебал и достал своими придирками.

— Какими?

— Да ко всему прикипался! То зачем брюки ношу, я же девка, должна юбку надевать. Натяну юбку, почему короткую! Зачем у кофты вырез такой, что сиськи видно. Зачем задницу обтянула так, что геморрой виден. Зачем персинг в пупок воткнула? Почему волосы распустила и не заплела как все путевые в косу? Короче, до печенок вывернул. А когда подруги пришли, вовсе опозорил. Глянул на них и спрашивает:

— Под мартышек нарядились и намазались, а где ваши хвосты? Вы ж хоть умойтесь. Гляньте, весь люд напугаете!

— Девки от нас ходу. Дед их осрамил. А ведь они с парнями пришли. Знаете, как неловко мне перед ними было. А дед хохотал. Ему-то что? Он не понимает, что время меняет все и всех. Сам так и застрял в своей пещере и нас заставлял в ней жить! Ну сам-то он не ходит в лаптях, надевает ботинки или туфли. У себя дома и то в тапках ходит, потому что иное неприлично.

— Ну, силой тебя не потащим, не ерепенься. К деду под кнутом не загонишь. Знаешь, он может и не пустить в дом. Тем более тебя. Сама знаешь, больше всех перед ним виновата. Ты ту свару заварила. Из-за тебя все случилось! — напомнил Евгений и выдал Наташку целиком Николаю. Тот головой качал, послушав этот разговор.

Чижов уже не обольщался по поводу жены. Он уже не осыпал бабу дифирамбами, не говорил ей о любви, редко сажал на колени. В общении с нею проскальзывали резкие слова, плохо скрытое раздражение и холод, граничащий с отчужденьем.

А сегодня Наташка и вовсе попалась. Она не приметила тапки Андрея, какие тот оставил возле дивана и, глянув на время, спохватился, да так и выскочил в носках к себе в квартиру. Вскоре он умчался куда-то по делам. Баба пошла на кухню и к дивану не подошла, и не глянула на него. Занялась готовкой.

Вечером вернулся Николай Иванович. Он не спеша поужинал и как всегда пошел прилечь на диван. Внезапно увидел тапки, удивился, позвал жену:

— Наталья! Это чьи? — указал на тапки Андрея, хмуро, исподлобья глянул на бабу.

— Это я для отца принесла. А то всегда в носках ходит. Твои тапки ему велики.

— Где их взяла?

— Дома прихватила, когда в последний раз была.

— В чьем доме? Я такие видел на сутенере, он в них за почтой спускался вниз, в одном лифте со мною!

— Ну что сделаю, если тапки похожие? — развела баба руками.

— Это уже не цветы! Может, скоро он и свою пижаму сюда принесет! Я говорил тебе, чтоб его здесь не было? Почему он сюда пришел, кто позволил отморозку входить в мою квартиру! Разве недостаточно моего запрета?