Андрей Молчанов - Падение «Вавилона»

— Оказывать сопротивление грабителям банков?

— Вероятно.

— Хорошо… Утром поедем ко мне в банк, оттуда позвоним… — Она помедлила. — Да, мне завтра надо отдать машину в ремонт, ты подсобишь?

— Конечно, — сказал я. — А пока можешь на моей покататься.

— У тебя есть машина? — удивилась она.

— Имеется корыто…

— И какая марка машины?

— «БМВ-750», — ответил я равнодушно.

— Но это же… очень дорогая машина!

— Наверное…

— А где она?

— Стоит, — сказал я. — Ржавеет. В Карлсхорсте. Я ее уже несколько дней не видел.

— Ты хранишь такую машину на улице?! В Карлсхорсте?! Там же живут одни русские бандиты!

— Правда? — удивился я.

— Мой Бог! — Она нервно скомкала салфетку. — Какой же ты наивный! Вообще вы, американцы, большие дети… А ты самый маленький из больших! Тебе няня нужна. Надо сейчас же, срочно, ехать туда за автомобилем!

Я встал из-за стола, притянул ее к себе, уткнувшись лицом в чистые, тонко пахнущие горьковатыми духами волосы.

— Няня, — сказал я. — Меня не беспокоит все это железо. И золото тоже. И это самый правильный подход к жизни.

— Почему? — каким-то внезапно растерянным голосом спросила она.

— Потому что чем спокойнее к нему относишься, тем легче оно достается… Проверено.

— Ты какой-то пират… — начала она, но продолжить не сумела: я приспустил платье с ее плеч и коснулся губами нежного соска, тут же, дрогнув, шероховато отвердевшего…

Утром мы заехали в банк, прошли в кабинет Ингред, занимавшую, как я понял из поведения услужливо окруживших ее клерков, весьма ответственную должность, и позвонили в теплый город Бангалор, где к этому времени уже завершался рабочий банковский день.

Услышав мой голос, менеджер выразил немалое удивление, сказав, что моим внезапным исчезновением в школе карате опечалены, но ждать меня еще не перестали, а потому — как скоро я возвращусь обратно?

Я честно признался, что вопрос о возвращении покрыт туманом неизвестности, ибо покуда нахожусь в Германии и желаю перевести сюда заработанные в Юго-Восточной Азии капиталы. Далее с менеджером беседовала Ингред. Я заполнил необходимые бумаги для открытия счета, подписал документ о перемещении денег из Бангалора в Берлин и в считанные минуты стал состоятельным человеком.

— По этому поводу, — сказал я Ингред, — сегодня мы идем в ресторан.

Несмотря на то, что в кабинете находились сотрудники, причем довольно-таки чопорного вида, она с жаром чмокнула меня в щеку, вызвав в среде банковских служащих некоторое смущенное замешательство.

Она была все-таки замечательная девчонка, Ингред!

Пребывая в состоянии некоторой вполне объяснимой эйфории, я направился к дому Изи, предварительно позвонив ему из уличного телефона.

Шеф сообщил, что ждет меня дома. Голос его был спокоен и ровен, так что жизни его в данный момент вроде бы ничего не угрожало.

У дома я не заметил никаких подозрительных машин, а на необходимый этаж поднялся пешком по лестнице, держа ладонь на рукоятке «макарова», готового к пальбе по живым агрессивным мишеням.

Изя открыл дверь, даже не удосужившись полюбопытствовать относительно личности посетителя, и я уже собрался отчитать его за подобное легкомыслие, но тут заметил в прихожей вчерашнего его дружка, похожего на увешанную золотыми цепями жирную жабу.

Высокомерно кивнув мне, жаба прошлепала к выходу, сказав на прощание хозяину дома:

— Все. Я свое сделал, теперь доразбирайтесь… — И — выразительным кивком указал Изе в мою сторону.

Тот закрыл за своим товарищем дверь, затем, застыв в каком-то одному ему ведомом раздумье, произнес:

— В общем, Толя, неприятности исчерпались, но тут у меня ребята кое-какие, хотели бы с тобой потолковать… Да ты не бойся, — успокаивающе коснулся моего плеча, — все в полном пордке, никаких напрягов… Иди в гостиную, они там…

Несколько озадачившись, я отправился в указанном мне направлении.

Изя при этом за мной не проследовал.

В гостиной за вчерашним праздничным столом, на чьей полированной поверхности ныне одиноко высилась разлапистая хрустальная ваза с белыми розами, восседал в небрежной позе мужчина лет сорока с небольшим, — черноволосый, с узкими китайскими глазами и несколько обрюзгшим лицом. Он был одет в элегантный белый костюм, черную тонкую водолазку; с запястья его свисала увесистая золотая цепь-браслет, а пальцы были обильно украшены перстнями.В углу на стульчике сидел один из вчерашних вышибал, получивший нунчаками по башке от своего напарника, находившегося, видимо, на постельном режиме. Меня вышибала встретил взором бешеного волка, которому в задницу залетела оса.