Александр Белов - Бригада 16. Похищение европы

На столе доктора зазвонил телефон. Наршак снял трубку, внимательно выслушал говорившего, бросил отрывистое «да» и добавил, что будет через пять минут. Он положил трубку на рычаги и развел руками: мол, извините, у меня не так много времени. Доктор почесал бровь ухоженным пальцем, словно вспоминал, на чем он остановился.

- Вы сказали, что основная сложность заключается в кодировании, - напомнил Белов.

- Да, - подхватил Наршак. - Можно просто вдалбливать в голову пациента, что пить - очень плохо. Пить - нельзя. Но это приносит результаты только в том случае, если психика больного... Как бы это помягче выразиться? Находится на низком уровне организации. Судя по всему, ваша бывшая супруга, - он обвел мужчин внимательным взглядом, - таковой не является. Ей этого будет недостаточно. Мы должны предложить что-то взамен алкоголя. Нечто такое, что заставит ее навсегда забыть о бутылке. Наверное, вы знаете, что ей особенно дорого.

- Ну... - начал Шмидт. - Сын, Иван... - Он наморщил лоб, будто ничего другого вспомнить не мог.

- Материнская любовь - очень сильная мотивация, - согласился Наршак. - Но, как видите, ей это не помогло. Что-нибудь еще?

- Она всегда хотела стать профессиональным музыкантом, - подал голос Белов. - Ольга - скрипачка. Но... Видимо, и это не помогло.

Наршак криво усмехнулся.

- Не кажется ли вам это странным? Два бывших супруга не могут сказать, к чему стремилась их жена. О чем это говорит? О недостатке внимания и тепла.

Шмидт пожал плечами. Доктор Наршак подвел их к тому выводу, к которому они сами пришли вчера, - ответственность за все, что произошло с Ольгой, лежала на них.

. - Мы виноваты, - тоном раскаивающегося школьника сказал Дмитрий.

- Признать вину - еще не значит исправить ошибку, - назидательно произнес Наршак. - Но это уже немало. Мы постараемся выяснить круг ее интересов и направить энергию в правильное русло. Но вылечить ее без вашей помощи будет невозможно. А самое главное - чтобы она сама захотела себе помочь. Ольга должна почувствовать свою необходимость... Вы понимаете меня?

- Да, - все так же хором ответили Белов и Шмидт.

- Я очень на это надеюсь. - Наршак поднялся из-за стола. - Извините, пора идти. Много Дел. Я освобожусь ближе к вечеру, часам к шести. Если возникнут какие-либо вопросы, обращайтесь.

Он проводил их до двери кабинета. Белов и Шмидт выглядели пристыженными. Они вышли на улицу и сели в черный «мерседес» Шмидта.

- Дима, я должен лететь, - признался Белов. - Меня ждут на Камчатке.

- Покоряешь очередной вулкан? - вяло спросил Шмидт. Он повернул ключ в замке зажигания, и двигатель ожил. В кожаном чреве автомобиля не раздалось ни звука, но стрелка тахометра еле заметно дрогнула.

Белов покачал головой. Он вдруг понял, как это выглядит со стороны: лазать по вулканам, когда, пусть и бывшая, но все же жена, лежит в наркологической клинике. Он хотел было сказать, что едет на Камчатку отнюдь не развлекаться, но это прозвучало бы как оправдание. А оправдываться Белов не собирался.

- Нет. Вулканы тут ни при чем. Смотри телевизор. Скоро сам все узнаешь - из новостей.

Шмидт перевел селектор автоматической коробки передач в положение «Drive», и «мерседес», плавно набирая скорость, помчался вперед. Говорить не хотелось. Настроение было ни к черту.

- Отвезти тебя в аэропорт? - спросил Шмидт.

- Спасибо, сам доберусь.

Москва таяла от июльской жары. Последние залпы тополиного пуха кружились в воздухе. Шмидт включил кондиционер, но к магнитоле даже не притронулся. Не тот был случай, чтобы слушать музыку.

- Когда она проснется, - упрямо сказал Шмидт, - то первое, что увидит, будет картина. «Похищение Европы», правильно?

- Угу...

- И если я не найду ее в художественных салонах, то ограблю Третьяковку. Вот что я сделаю. Смотри телевизор. Сам все узнаешь - из новостей.

Друзья рассмеялись. Белов ни на минуту не сомневался, что так оно и будет. Шмидт на все способен, сорвиголова... Что с него возьмешь?

Машина выехала за ворота аэропорта и помчалась по разбитому шоссе к городу. С непривычки Злобину было непросто управлять автомобилем с правым рулем; он-то как раз предлагал привезти транспортным рейсом тот черный «лексус», которым Белов пользовался в Красносибирске.

Но Лайза настояла на том, чтобы машина была местная, и обязательно с правым рулем. Она сказала, что не стоит противопоставлять себя народу, когда весь Дальний Восток, Камчатка и Сахалин ездят на чистокровных «японках»». И Белов не мог с ней не согласиться, потому что Лайза продумывала каждую мелочь и постоянно просчитывала реакцию избирателей.