Александр Белов - Бригада 16. Похищение европы

- Да что я тебе? Ковбой, что ли? - рассердился Зорин на Глебушку. - Иди сам кидай свой дурацкий аркан!

- Виктор Петрович! - Хайловский молитвенно сложил руки. - Ну, пожалуйста! Еще несколько кадров. Знаете, какой получится предвыборный клип? - Он поднес к губам пальцы, сложенные в щепоть, и причмокнул. - Конфетка!

- Да? Ну разве что... - пробурчал Зорин. - Пусть кто-нибудь научит меня обращаться с этой штуковиной.

Подошел табунщик. У него все получалось быстро и ловко. Чаут над головой - свист - и вот уже петля затягивается на рогах оленя.

- Чувствую я, здесь нужна сноровка, - проворчал Виктор Петрович.

Он попробовал еще несколько раз и вдруг... Получилось! Петля тяжело упала на рога ближайшей оленихи, и Зорин, опасаясь, что корова мотнет головой и сбросит чаут, резко натянул сыромятный ремешок.

Олениха покачнулась; Зорин покраснел от натуги и заорал:

- Видели? Все видели?

Хайловский подошел к нему и захлопал в ладоши.

- Прекрасно, Виктор Петрович! Просто великолепно!- Он сделал паузу и добавил: - Последний план надо бы переснять. Больно уж у вас лицо... того...

Зорин отбросил в сторону аркан.

- Ты что, издеваешься надо мной? Лицо как лицо! У меня другого нет!

- Да я все понимаю, Виктор Петрович, - извиняющимся тоном сказал Глебушка. - Но только избирателям это не понравится...

Зато гонка на оленях точно понравилась бы избирателям, но Белов сильно сомневался, что ее будут снимать. За те полчаса, что Зорин изображал из себя табунщика, Павел Тергувье объяснил Белову правила предстоящего соревнования. Старт - совместный, по сигналу дедушки Они. Погонщики должны разогнать упряжки, домчаться до священного столба, обогнуть его и вернуться обратно.

Казалось бы, все просто - побеждает тот, у кого самые быстрые олени. Но Павел успел посвятить Белова в некоторые тонкости, недоступные стороннему наблюдателю. Во-первых, очень важно правильно выбрать момент поворота. Молодые, не слишком опытные погонщики будут стараться повернуть как можно раньше, едва их упряжки минуют столб. Тергувье сказал, что этого делать не стоит - наверняка парочка нарт сцепится друг с другом, и гонка для них будет закончена.

Павел посоветовал Белову поворачивать позже всех; пусть по самой большой дуге, зато в полной безопасности. Учитывая то, что Сэрту - самый быстрый бык в тундре, можно себе позволить потерять несколько секунд. Во-вторых, важна техника прохождения поворота. Нарты обязательно накренятся наружу, и погонщику надо свеситься внутри дуги. При этом он должен погонять оленей, направляя их по кратчайшему пути к финишу.

Ну и, в-третьих, после того, как нарты выйдут из поворота на прямую, надо будет податься вперед и лечь на живот; тогда вся тяжесть тела придется на переднюю часть полозьев, и они будут легче скользить.

- И не жалеть олешка, однако, - добавил Тергувье.

Олени в тундре - расходный материал. Мясо, шкура и средство передвижения. Даже не автомобиль - с автомобилем уместнее сравнить целый табун, - а просто литры бензина.

Хотя... И из этого правила бывают исключения. Наглядный пример - Сэрту. Он был единственный, кому Павел дал кличку; остальные оставались безымянными «олешками».

Белов кивнул, но про себя решил, что жалеть Сэрту будет. Все-таки не свой, а взятый напрокат. Серебряный портсигар и бейсболка какого-то идиота, травящего себя «дурью», - слишком незначительная цена за жизнь оленя. Даже если его хозяин так не считает.

Саша подошел к оленю, погладил по морде. Его поразили глаза Сэрту - умные и печальные; почему-то сразу вспомнился Федор.

Белов рассмеялся, олень пугливо отпрянул от человека.

- Извини, друг, но у меня нет даже морковки. Обещаю, что в следующий раз обязательно привезу тебе целый мешок.

Александр вернулся к стартовой черте и спросил у Тергувье:

- Что означает «Сэрту»?

Павел задумался, стараясь поточнее перевести на русский.

- «Огонь падай небо», - после долгого размышления выдал он.

Белов так ничего и не понял: что именно должно было падать - огонь или небо? Но для дальнейших расспросов времени не оставалось. К погонщикам подошел высокий худой старец с волосами, как шкура у Сэрту, - такими же густыми и белыми. Это был дедушка Они.

Он обвел неторопливым взглядом стартовую шеренгу и задержался на Белове.

Дедушка Они погрозил ему пальцем и широко улыбнулся, обнажив десны, розовые и беззубые, как у младенца. Потом он стал серьезным и поднял левую руку.

Тергувье толкнул Белова в спину: