Александр Белов - Бригада 16. Похищение европы

- Ну не могу же я сидеть сложа руки!

Наршак согласно кивнул.

- Я вас понимаю. - Он ненадолго задумался, а потом поднял вверх указательный палец. В глазах доктора мелькнули лукавые искорки, но Шмидт, охваченный комплексом «курицы-наседки», этого не заметил. - Хочу доверить вам одно серьезное поручение. Видите ли, мы проводим дезинтоксикационную и регидратационную терапию. Вследствие употребления алкоголя вода выходит из кровеносного русла и оседает в подлежащих тканях. Отсюда - отеки...

Шмидт понимающе покачал головой.

- Да, доктор, отеки... Еще какие отеки...

- Сейчас работа почек, - продолжал Наршак, - постепенно нормализуется, и излишки жидкости начинают выводиться через фильтрационную систему. Скажите, - врач стал подчеркнуто серьезен, - могу я доверить вам контроль диуреза?

- Конечно, можете, - горячо заверил Шмидт и после паузы переспросил: - Простите, контроль чего?

Наршак вынул из ящика письменного стола планшет, прикрепил к нему чистый лист бумаги и достал из пластиковой подставки шариковую авторучку.

- Мы поставили пациентке катетер, теперь моча собирается в приемник - специальный пластиковый мешок с делениями. Он подвешен на крючке под кроватью. Ваша задача - каждый час записывать объем скопившейся жидкости.

- Вас понял! - Шмидт схватил планшет и поднялся со стула.

- Да, и еще одно, - остановил его доктор. - «Записывать каждый час» вовсе не означает - «докладывать каждый час». Достаточно будет двух раз в сутки. А пока - сходите в нашу столовую, я распоряжусь, и вас покормят.

Шмидт так и сделал. Пациенты клиники Наршака приняли его тепло и радушно, но Дмитрию не удалось ни с кем пообщаться - возложенная ответственность давила на него тяжким грузом. Шмидт, поглядывая на часы, наскоро заглотал омлет, съел пару тостов и выпил стакан сока. Стрелки на его часах показывали без пяти десять пора было делать первую запись.

С тех пор он сделал тридцать одну запись, честно отмечая уровень жидкости в пластиковом приемнике. Четыре отметки назад он доложил лично Наршаку, что мешок уже полон.

- Отличный результат! Значит, функция почек полностью восстановилась, - веско сказал Наршак, и Дмитрий просиял, словно это была целиком era заслуга.- Продолжайте наблюдение!

Сейчас было три часа дня - время снимать очередные показания. После двух суток, проведенных в клинике, Ольга наконец проснулась.

- Пей понемножку, не торопись, - сказал Шмидт, протягивая стаканчик с водой. - Тебе надо пить.

Он отклонился назад и заглянул под кровать.

- До четырехсот осталось совсем немного, - сообщил он и снова взглянул на Ольгу.

Шмидт был поражен переменой, произошедшей в ее лице. Ольга, не отрываясь, смотрела куда-то ему за спину.

- Что там? - поглощенный наблюдениями, Дмитрий уже успел забыть о картине. Ежечасный контроль диуреза представлялся куда более важным занятием.

- Картина... - сказала Ольга.

- Картина? Ах, да... - Шмидт махнул рукой, будто речь шла о каком-то пустяке. - Эта... Ничего. И, по-моему, рама довольно удачная. Как думаешь?

- Картина, - повторила Ольга, и на лбу ее запульсировала тонкая синяя жилка.

Это было странное чувство, похожее на нежданный визит давнего прошлого. «Кажется, врачи называют это "дежавю"», - подумала Ольга.

В московской квартире, где они когда-то жили с Беловым, стояло несколько телефонных аппаратов, и один из них был с определителем. И каждый раз, когда кто-нибудь звонил, сначала раздавался короткий писк... нежный мелодичный звук, который могла расслышать только Ольга с ее тонким музыкальным слухом; этот звук издавал телефон; висевший на стене в кухне, а потом уже, спустя несколько секунд, механический голос определителя безошибочно называл номер звонившего.

И сейчас она тоже слышала этот нежный мелодичный звук - как предвестник нового, более яркого воспоминания. Она знала, что вскоре оно придет и, быть может, окажется не слишком приятным.

«Похищение Европы»... В левом верхнем углу - дельфин, выпрыгнувший из воды и изогнувший в полете спину. Правее и под ним - огромный рыжий бык с длинными и острыми рогами, сходящимися кверху наподобие лиры. На его спине, подобрав ноги, сидит хрупкая черноволосая девушка в простом темном платье - Европа, дочь финикийского царя Агенора.

Классический сюжет - всемогущий Зевс, пораженный красотой девушки, обратился в быка и украл ее. Унес через море на своей широкой спине.

Полотно, висевшее на стене больничной палаты, в точности повторяло оригинал, написанный Серовым, но Ольгу не покидало ощущение, что она где-то видела и другой вариант. И там все было далеко не так спокойно и безмятежно.