Александр Белов - Бригада 16. Похищение европы

Ольга отстранилась от Белова и звонко расцеловала Шмидта.

- Дурачок! Как я могу не обращать на тебя внимания?! Ты же такой... Сильный, мужественный, бравый!

- И - дважды кавалер ордена Золотого Руна, прошу заметить! - добавил Шмидт. - А он, - Дмитрий кивнул в сторону Белова, - так себе. Всего лишь будущий губернатор Камчатки.

Когда Белов остался с Лайзой наедине, он развернул сверток. Палата озарилась бледным голубоватым сиянием.

- Лайза, это - Сэрту! - сказал он.

Девушка тронула камень.

- Сэрту, это - Лайза! - в тон Белову сказала она.

Белов положил руку ей на живот, и вдруг... Нет, конечно, этого просто не могло быть - срок слишком маленький. Наверное, ему это только показалось. Показалось, потому что он очень хотел в это поверить, но... Словно две пары маленьких, но очень бойких ножек принялись колотить одновременно в преграду перед собой.

- Ты... чувствуешь? - спросил Белов Лайзу.

Она улыбнулась.

- Конечно. Я все чувствую. И они тоже чувствуют.

Саша целовал ее пальцы и немного стеснялся непрошеных слез, так некстати навернувшихся на глаза.

- Я... немного устал, - оправдываясь, сказал он.

Этого можно было и не говорить. Лайза все понимала без слов. Она нежно гладила его по руке, и в ее прекрасных глазах отражалось голубоватое сияние, исходившее от Сэрту.

Вечером Введенский отправил шифротелеграмму на адрес Администрации президента. От Батина тут же пришел ответ: «Ждите указаний». Что за указ, Игорь Леонидович не знал. Батин ни словом не обмолвился об этом во время их последней встречи. А ночью события двух последних дней получили свое логическое завершение.

Вернувшись от Лайзы, Белов тут же улегся спать. Он так измотался, что не думал, будто что-то способно разбудить его раньше, чем через пару суток. Но ровно в полночь словно какая-то неведомая сила заставила Белова подняться с кровати и подойти к окну. Внизу, в серебристой дорожке лунного света, он увидел высокую фигуру человека с посохом в руке. У ног человека сидела собака.

Все еще думая, что это - мираж, спотыкаясь и не попадая в штанины, Белов впопыхах оделся и сбежал вниз по лестнице. В руках у него был заветный сверток. Саша спрыгнул с крыльца, не обращая внимания на ступеньки, и бросился к человеку с собакой.

- Иван Пинович! Это вы? Как вы здесь оказались?

Легкая улыбка тронула лицо Рультетегина.

- Пришел, мельгитанин! Чтобы оказаться где-либо, надо идти. Все время идти. Разве ты знаешь другой способ?

- Иван Пинович! Я нашел Сэрту! - сказал Белов, но при этом у него было такое чувство, что Рультетегин уже все знает.

- Ты готов от него отказаться? - спросил шаман.

- Конечно. Ведь это - ваше.

- Молодец, мельгитанин! Я вижу, ты научился копать русло. Вот здесь, - Рультетегин коснулся длинным пальцем виска. - Это важнее, чем обладать Сэрту. Удача капризна и переменчива. Умение не подведет никогда.

Он протянул руку, и Саша, словно загипнотизированный, отдал ему метеорит, укутанный в кусок ровдуги. Рультетегин бережно принял камень и, как заботливая мать баюкает своего ребенка, прижал его к груди.

- Сэрту! - прошептал он.

Затем снял с плеча котомку, развязал ее и положил туда метеорит.

- Какую ты хочешь награду, мельгитанин?

- Награду? - не понял Белов. - Мне не нужна награда. Я уже все получил. Ведь я теперь умею копать русло...

Шаман одобрительно кивнул.

- Петр и Павел, - сказал он. - Они будут великими воинами, не сомневайся. Как ты.

Рультетегин развернулся и широким размашистым шагом пошел прочь от особняка. Белов не мог отпустить его вот так, просто, не попрощавшись. Он пытался найти нужные слова и никак не находил. Сознавая, что он говорит какую-то ерунду, Саша воскликнул:

- Иван Пинович! Давно хотел у вас спросить. Почему вашего пса зовут Тума? Что это означает?

Рультетегин на мгновение остановился.

- Тума - это друг, - сказал он. - Друг помогает тебе найти верную дорогу, даже если ты - слепой. - Он помолчал, потом взмахнул посохом и сказал: - Вперед, Тума! Веди меня, друг!

Шаман шел за псом по лунной дорожке, и Белову казалось, что они вот-вот оторвутся от асфальта и зашагают по ночному небу - туда, откуда сошел на землю Сэрту.

Белов стоял на трибуне и вглядывался в колышущееся людское море, разлившееся у его ног на центральной площади Петропавловска-Камчатского. Говоря откровенно, Саша сильно волновался: все-таки он брал на себя очень большую ответственность. Но как всегда, когда сомнения начинали его одолевать, Белов повторил про себя свою заветную фразу: «Если не я, то кто же?», и на душе стало спокойнее.