Александр Белов - Бригада 16. Похищение европы

- Я и сейчас предлагаю расстаться по-хорошему, - сказал Саша. - Нам нечего делить. Сдадим сокровища, и ты получишь ровно четверть, как положено.

Князь криво улыбнулся.

- Зачем мне нужна четверть, если я могу взять все? - спросил он.

- Шальные деньги никому еще не приносили счастья, - сказал Белов. - Вспомни Ерофея.

Князь глухо зарычал от ярости.

- Что ты мне тычешь этим Ерофеем? Я не хочу больше слышать эти сказки: «метеорит, проклятие...»! Бред, рассчитанный на слабонервных!

- Как знать? - тихо произнес Белов. - По крайней мере, Виталий был со мной согласен.

- Виталий? - Князь опешил, словно с разбегу ударился о бетонную стену. - Виталий? - повторил он и провел рукой по глазам, будто стряхивал невидимую пелену. - Его больше нет. - Секундное замешательство прошло,- и в душе Князя снова закипела черная злоба. - Знаешь что, Белов? Это ведь ты его убил! Убил, чтобы завладеть картой! А иначе - как ты нашел это место?

- Я здесь ни при чем, - спокойно ответил Белов. - И ты это знаешь. Просто ты ищешь оправдание тому, что собираешься сделать. Я был в подземелье митрофановского особняка и видел скелет Ерофея с лезвием, торчащим между ребер. Проклятие существует, и оно свершилось! Мне очень жаль, что пострадал безвинный человек, но эта кровь не на мне, а на них. - Он показал на лежащие тела. - Один из них убил твоего брата.

- Проклятие... - пробормотал Князь. Он что-то шептал про себя, но Саша не мог разобрать, что именно. - Проклятие! - Князь поднял голову и посмотрел Белову прямо в глаза. - Его нет. И я тебе это сейчас докажу. - Он стал медленно отступать.

Шаг. Еще один... Еще...

Теперь Белов и Шмидт снова стояли под прицелом четырех стволов. Бойцы Князя ожидали сигнала, и он мог последовать в любую секунду. Внезапно Шмидт переменился. Глуповатая улыбка исчезла с его лица, Дмитрий молниеносным движением вскинул руку и взял Князя на мушку.

- Сначала - ты! - сказал он. – Заодно и проверим насчет проклятия.

Ситуация достигла наивысшего напряжения. Хуже всего было то, что она казалась безвыходной. Шмидт и Белов не могли открывать огонь. Оба прекрасно понимали, что это - не выход. Пуля, выпущенная из пистолета Злобина, рано или поздно всплыла бы в материалах следствия, и это только ухудшило бы их положение.

В этом смысле позиция Князя и его бойцов смотрелась более выигрышно: наверняка их оружие не было зарегистрировано в милицейских картотеках.

Белов был связан рамками закона. Но тут уж ничего не попишешь! «Назвался груздем - полезай в кузов». То, что мог себе позволить Саша Белый, для губернатора Камчатки являлось неприемлемым.

И еще... Может, это звучало глупо, но, наверное, так действовал Сэрту, который он держал в руках. Белов чувствовал непреодолимое отвращение к Ерофею Кистеневу и черным делам, которые он творил; Саша просто не мог встать с ним на одну доску.

Выражаясь языком шахматистов, это был мат. Семь человек стояли друг напротив друга с оружием, взятым на изготовку, и боялись пошевелиться, чтобы не спровоцировать стрельбу. Никто не мог двинуться с места, но и опустить стволы тоже не могли. Белов и особенно Шмидт чувствовали, чем все это закончится. У кого-нибудь не выдержат нервы, и палец судорожным движением нажмет на спуск. Тогда...

В наступившей тишине послышался шорох. Затем - слабый сдавленный стон.

Князь обернулся. Мужчина в темном костюме медленно полз, оставляя на земле, покрытой высохшей и пожелтевшей хвоей, темный кровавый след. Князь обрадовался возможности выпустить, как в свисток, накопившийся пар. А может, просто хотел уйти из-под прицела?

- Вы что, его не добили? - грозно сказал он, вытащил из-за пояса пистолет и направился к раненому.

Белов, Шмидт и четверо бойцов остались стоять неподвижно. Дмитрий по-прежнему держал на мушке седую голову Князя.

В движениях Князя без труда угадывалась разбойничья повадка. Саша подумал, что точно так же и Ерофей Кистенев расправлялся со своими жертвами - решительно и жестоко. Авторитет подошел и нагнулся над мужчиной. Левой рукой схватил его за ворот пиджака и резко перевернул на спину. Правую руку с зажатым в ней пистолетом он поднес ко лбу раненого и... Князь внезапно остановился.

- Что это? - сказал он.

Полы пиджака распахнулись, и из внутреннего кармана выпал небольшой блокнот в темно-коричневом кожаном переплете. Князь открыл блокнот и увидел пожелтевшие страницы, исписанные кудрявым замысловатым почерком. На концах некоторых слов стояли давно позабытые «еры».