Уоррен Мерфи - Разгневанные почтальоны

– Откуда же у нее такие сведения?

– Думаю, Чиун сам все объяснит, – произнес Римо, передавая трубку учителю.

– Это неразрешимая загадка, – проскрипел мастер Синанджу, обеими руками взяв трубку. – Не стоит даже голову ломать, иначе просто с ума можно сойти.

– Он ей сказал, – пояснил Римо, забрав трубку у Чиуна.

– У нее нет других источников?

– Нет, но, кажется, ее это совсем не смущает.

Смит испустил вздох, напоминающий скрип двери в старом сарае.

– Ну где ваши хорошие новости? – наконец спросил он.

– Террорист выдал имя своего руководителя.

– Да?

– Вы когда-нибудь слышали о Глухом Мулле?

– Он же в тюрьме.

– Как и Джон Готти. А тот, по слухам, руководит делами на воле по телефону.

– Весьма полезная информация, – откликнулся глава КЮРЕ. – Если мы изолируем Глухого Муллу от внешнего мира, то сразу же разрушим весь заговор.

– Как продвигается облава?

– ФБР задержало семь основных подозреваемых.

– Неплохо. А мы чем можем помочь?

– Терпение. Я пока занят портретом Джо Кэмела.

– Хотелось бы увидеть мерзавца живьем, – проворчал Римо.

– Не исключено, – обронил Смит и отключился.

– Что бы такое сделать, чтобы быть в курсе сегодняшних событий? – спросил Римо, повесив трубку.

– Посмотреть правильную Ву, – ответил Чиун.

– После Тамайо Танаки, – отозвался ученик, – я готов смотреть на любую Ву.

В тиши мечети аль-Бахлаван, затерявшейся где-то на просторах Огайостана, перед компьютерным терминалом застыл Глухой Мулла. Рядом на ковре лежала слуховая трубка. Вооруженные русскими автоматами и острыми саблями, в дверях стояли верные афганские стражи.

Электронная почта оказалась прекрасным способом связи с сетью моджахедов – особенно если в ушах постоянно звенит. «Тиннитус», – заключили доктора из Красного Полумесяца. Результат преждевременного взрыва бомбы, предназначавшейся для нынешнего безбожного египетского фараона. «Чепуха! – думал Глухой Мулла. – Это голос Аллаха, призывающего меня исполнить свою земную миссию».

Уже состоялись контакты с Чикагостаном, с Вашингтонстаном, с Лос-Анджелесстаном – в общем, со всеми крупнейшими городами, куда моджахеды принесут смерть и разрушения.

И это только начало.

От Ала Ислама из Филадельфиястана пришла всего одна строчка:

«Жду призыва к оружию».

«Терпение! – набрал на клавиатуре Глухой Мулла. – Терпение».

«Когда я умру, выполнив подобающую мне почетную миссию?» – спрашивал Патрик О'Мекка из Вашингтонстана.

«Когда Аллах решит, что пришло время», – отвечал Глухой Мулла.

Не было связи только с Ибрагимом Линкольном из Чикагостана, который уже должен был принести себя в жертву. Да и Мохаммед Али из Бостонстана не вышел на связь в назначенный час.

Глухой Мулла так и застыл перед компьютером. Часы, казалось, остановились...

Наконец компьютер подал сигнал, и электронный муэдзин призвал правоверных на молитву.

Опустившись на молитвенный коврик, Глухой Мулла погрузился в размышления.

Помолившись, он глубоко задумался. Интересно, почему сегодня не было сообщений от многих его посланцев? Куда же они подевались после такого триумфа? Мужчины они или женщины, испугавшиеся того, что было сделано во имя Аллаха?!

На экране под заголовком «Осложнения» появилось сообщение от Абд аль-Хазреда.

«Мохаммед из Бостона стал мучеником», – прочитал Глухой Мулла.

«Как такое могло случиться? – напечатал Мулла в ответ. – Ему ведь еще не отдали приказа».

«Преступное ФБР выследило его, и, чтобы избежать плена, он принес себя в жертву. Все выпуски новостей только и твердят об этом».

«Все сколь-нибудь ценные новости исходят от Аллаха, от которого исходит и вся благодать», – в гневе набрал на клавиатуре Глухой Мулла.

«Мы засветились?»

«Разве такое возможно?»

«Я не вижу сообщений от многих наших собратьев».

«Они запаздывают. Но в назначенный час обязательно пришлют, иншалла».

Тем не менее время шло, а от пропавших ни слуху ни духу. "Похоже, положение серьезное, – подумал Глухой Мулла. – Очень серьезное. Близится час, когда нужно выдвигать первое требование. Пора бы уже определиться поконкретнее. Может, потребовать выпустить на свободу всех исчезнувших – если они попали в руки безбожников?

Нет, это станет проявлением слабости, ибо они поймут, что горстка бойцов имеет для нас большое значение. Пусть лучше неверные считают, что они захватили лишь малую часть большой армии.