Уоррен Мерфи: Бамбуковый дракон

Сколь бы призрачной ни казалась эта надежда, Римо все же рассчитывал на то, что вдвоем они сумеют выяснить, кому понадобилась его смерть.

– Что ты знаешь о Малайзии? – спросил его Харолд В. Смит двумя неделями ранее.

– Там жарко, – ответил Римо, хорошенько пораскинув мозгами. – Жарко и влажно.

Смит нахмурился, и его лицо стало похоже на оживший лимон.

– Подумать только, а мы еще удивляемся безобразному состоянию современного образования, – заметил он.

– С тех пор когда я изучал географию, утекло немало воды, – отозвался Римо.

– Оно и видно. Что ж, придется ввести тебя в курс дела.

– С удовольствием.

Собственно говоря, в том-то и состояла работа Смита – просвещать Римо относительно важнейших событий и мест, в которых они произошли, порой – накануне очередного разговора. В сущности, единственное, что объединяло Римо Уильямса и Харолда В. Смита, была постановка и разрешение возникавших задач, а Римо вдобавок был обязан этому обстоятельству своей жизнью.

Харолд В. Смит был руководителем и единственным бессменным служащим организации, которая представляла собой самое маленькое в мире и наиболее засекреченное подразделение, осуществлявшее нелегальные операции. Оно было создано бывшим Президентом США, предвидевшим наступление кризиса исполнительной власти в Америке еще до того, как он разразился, и тайная организация, названная КЮРЕ, получила особое задание – «сохранение Конституции неконституционными мерами». За этой двусмысленной фразой скрывался крохотный сверхсекретный отряд бойцов, имевших дело с врагами и обстоятельствами, к которым закон не мог даже подступиться.

КЮРЕ была командой ассасинов, к числу которых принадлежал Римо Уильямс.

Он действовал в одиночку, без помощников и сил подкрепления, которые могли прийти на выручку в случае затруднений. Для этой работы требовались особые качества и незаурядная личность, и КЮРЕ отнеслась к выбору нужного человека со всей тщательностью, наложив на Римо руку в тот самый миг, когда он менее всего ожидал такого удара судьбы. Организация – если, конечно, ее можно было так назвать – сфабриковала смерть Римо и, вернув его к жизни, сделала ему предложение, от которого Римо не смог отказаться: либо он становится солдатом невидимого фронта, либо умирает по-настоящему, а доктор Смит отправляется на поиски нового кандидата.

Итак, Римо согласился. И невзирая на его утверждения, будто бы уже ничто не может его удивить, мир оказался полон тайн и загадок, которые Харолд В. Смит любезно подносил ему на тарелочке с голубой каемочкой.

– Что бы вы ответили, если бы вас спросили, как обстоят дела с изучением земного шара в девяностые годы нынешнего века? – осведомился Харолд В. Смит, откинувшись на спинку своего кресла на колесиках.

– Мы наконец-то сумели опровергнуть сказочку о плоской земле, если, конечно, вы не принадлежите к числу людей, которые до сих пор считают прогулку человека по Луне фантастическим фильмом, снятым на невадском полигоне, – ответил Римо.

– Ну а если серьезно? Насколько, по-вашему, изучена поверхность Земли?

Римо задумался.

– Глядя на карту, я могу сказать лишь: «Бывал там-то и занимался тем-то».

– Вот-вот. Глядя на карту.

Губы Смита изогнулись в чуть заметной улыбке, которая лишь изредка появлялась на его лице. В кабинете воцарилось молчание, и полминуты спустя Римо сообразил, что от него ждут ответа.

– Ладно, сдаюсь, – промолвил он. – Что вы имеете против карт?

– Географические карты есть совокупный результат практических измерений и научных домыслов, – ответил Смит. – Начнем с того, что около восьмидесяти процентов земной поверхности покрыты водой – океанами, морями, озерами и реками. Во многих местах толщина водного покрова превышает шесть миль, а усредненная глубина составляет около двух. Водолазы редко отваживаются опускаться глубже пятидесяти морских саженей – то есть трехсот футов, – но даже и в таких случаях они не покидают пределов континентального шельфа. Что творится на дне Тихого океана, какие твари там проживают, не знает никто.

– Даже Жак Кусто?

Смит, охваченный приступом ораторского вдохновения, лишь моргнул и пропустил вопрос мимо ушей.

– Создается впечатление, что, хотя наши представления о подводной жизни и отличаются вопиющим невежеством, мы по крайней мере хорошо знаем сушу, на которой обитаем. Так?

– Согласен.

– Тогда слушайте. Величайший водопад Земли находится в Венесуэле, на притоке реки Карони. Водопад Анхель низвергается с высоты три тысячи двести двенадцать футов. О нем ничего не знали вплоть до 1937 года, когда там разбился самолет. Летчик открыл водопад по чистой случайности. Тридцать лет спустя картографы обнаружили, что расположенный примерно в тех же краях горный массив Керро Боливар нанесен на все карты, что печатаются в мире, с ошибкой в две сотни миль.