Иван Сербин - Горячая точка

Пока он размышлял, Балков продолжал что-то говорить, но Беклемешев не уловил последних слов.

— Прости, что ты сказал?

— Я говорю, группой командует офицер. Вне всяких сомнений. Думаю, все эти парни из одного подразделения. Не собирал же он их на улице. На такие дела малознакомых не берут.

— Да, верно, — согласился Беклемешев. — Составь запрос в Министерство обороны. Списки демобилизованных и комиссованных из «горячих точек». За этот год и вторую половину прошлого.

— Шутишь? — усмехнулся Балков. — Мы по этим спискам год ползать будем.

— Пока других вариантов нет, используем этот, — ответил майор. — Не думаю, что террористы станут прятать заложников очень долго. Не сегодня-завтра объявятся, помяни мое слово. У них должна быть какая-то цель. Не зря же они захватывали заложников. Если хотели убить — убили бы здесь.

— Тут ты прав, — утвердительно кивнул Балков. — Вооружены, судя по всему, прилично. В стекло броневика стреляли из «вала» или «винтореза». В салоне найдены две пули от бронебойного патрона «СП-6». Подходит как для того, так и для другого. Первым выстрелом стекло разбили, чтобы лишить запаса прочности, вторым — вышибли из рамы.

— Наваждение какое-то, — пробормотал Беклемешев.

— Что?

— Прошлогоднюю бойню помнишь? С Алмазным фондом.

— Еще бы.

— Там террористы тоже использовали «валы» и «винторез».

— Я уже об этом подумал, — снова усмехнулся Балков. — Но тогда все погибли. Это не они. Хотя, конечно, приходят на ум дурные мысли. Реинкарнация там, трали-вали разные. Та-ак. Что у нас еще? На обочине, метрах в двадцати, отпечатки протекторов. Четкие и совсем свеженькие. Похоже на грузовик. Водитель разворачивался и съехал задними колесами в кювет. Слепок будет готов минут через десять.

— Еще что-нибудь есть?

— Пока все. Мало?

— Много, — серьезно ответил Беклемешев. Он действительно так считал. — Значит, вот что, нужно прошерстить контакты заложников. Друзья, родственники и так далее. Их должны были проверять по нашей линии.

— Наверняка.

— Необходимо установить каналы утечки информации. Откуда у террористов сведения о времени и маршруте передвижения колонны.

— Сделаем.

— Займись этим сразу, как только вернемся в управление.

— Понял, — ответил Балков.

— Хорошо. Кстати, надо проверить номера всех машин. И особенно этого вот броневика и «Газели». На балансе какой организации числятся, где бронировались, словом, все. А теперь мне необходимо побеседовать с этим полковником... Третьяковым.

— Тоже что-нибудь нашел?

— Пока еще не уверен, но похоже на то.

— Расскажешь?

— Позже.

Беклемешев выбрался из броневичка, огляделся. Дознаватели, забравшись в салоны машин, строчили рапорты. Выглядело это довольно забавно. Взрослые люди, словно вновь усевшиеся за парту. Старательные, как школьники. А вот полковник Третьяков ничего не писал. Стоял в голове колонны, отдавая распоряжения.

«Интересно, — подумал Беклемешев. — Очень интересно».

Он быстро зашагал к полковнику. Тот заметил приближающегося майора и что-то сказал вполголоса стоящим рядом штатским и милицейским чинам. Те ретировались. Беклемешев обернулся на ходу и увидел Балкова, все еще стоящего у «РАФа» и внимательно глядящего в их сторону. Поймав взгляд майора, тот изобразил изумление и многозначительно шевельнул бровями, словно говоря: «С каких это пор?» Беклемешев кивнул: «Сам удивляюсь».

Третьяков пошел ему навстречу, спросил озабоченно:

— Возникли сложности?

— Возникли, — подтвердил майор.

— Слушаю.

— Как вас по имени-отчеству?

— Дмитрий Гаврилович, — представился Третьяков.

— Скажите, Дмитрий Гаврилович, что перевозил броневик?

Третьяков усмехнулся:

— Я знал, что вы об этом спросите.

— Откуда?

— Ну, вы же профессионал, в конце концов.

— Решали, как вежливее отказать?

Третьяков засмеялся:

— Ну зачем так сразу. Думал, как ответить полнее и при этом не сболтнуть лишнего.

— Надумали?

— Разумеется.

— И что же?

— Броневик перевозил секретную документацию.

— Если в броневике действительно находилась секретная документация, то транспортировкой и охраной занималось бы наше ведомство, — возразил Беклемешев. — Конкретно, Четвертый отдел. При чем здесь Министерство обороны?

— Тут вступает в силу чиновничья казуистика, — ответил полковник. — Сложная схема. Если упростить, то выглядит так: разработка особо секретна и проходит по нашей линии, однако документы не носят прямо информативного характера, не попадают под категорию «высшего» допуска и, соответственно, могут перевозиться и охраняться собственными силами разработчика. Вы же не первый день на службе, знаете, сколько проблем возникает при межведомственных согласованиях. У нас же, чего скрывать, бюрократия та еще. Именно поэтому все стараются лишний раз не лезть в чужой огород, а заодно и не пускать чужих в свой.