Павел Ганжа - Холодное блюдо

Взглянув на превратившиеся в обрубки собственные пальцы, Величев едва не взвыл от ужаса, замотал головой и закричал: "Нет!". Еще не родившись, вопль отчаяния умер в кляпе.

– Вот придурок,- удивился Артем и медленно и выразительно, словно разговаривая с иностранцем или умственно отсталым человеком, произнес:- Тряпку вытащи!

Рекомендацией своего мучителя Величев послушно воспользовался и аккуратно, очевидно, боясь еще больше повредить не зажившие, местами кровоточащие и погруженные в облака тупой, ноющей боли обрубки, извлек кляп изо рта и бросил его на пол.

– Другое дело…Язык функционирует? Говорить можешь?

Низложенный бригадир откашлялся, проглотил скопившуюся во рту слюну и ответил:

– Да.

– Замечательно. Теперь слушай меня внимательно…- мысли прыгали и вертелись не хуже китайских акробатов, сосредоточиться Артему было трудно, и он сам не знал, зачем ему понадобилась разговаривать с этим подонком. И главное – о чем? Для чего он в ванную вернулся? Собравшись с силами и согнав расшалившиеся мысли в кучу и построив из них некоторое подобие стройной акробатической пирамиды, Стрельцов решил, что он хотел напоследок Величева припугнуть.- Тебе, ублюдок, несказанно повезло. За то, что ты натворил, по-хорошему, надо наказывать жестко и в морг без разговоров определять, хоть по понятиям, хоть без… И еще помучить предварительно, порезать шкуру на ленты, что я вообще-то и хотел сделать, но, наверное, слишком много времени прошло, остыл, раздумал. Так что живи…- Стрельцов подарил собеседнику лучшую из своих злобных ухмылок, от которой адресата улыбки пробрала мелкая дрожь.- Надеюсь, мы с тобой больше никогда не увидимся. И тебе советую…не надеяться! Я ведь и обратно передумать могу.

Артем присел на корточки, заглянул Величеву в глаза и проникновенно прошипел:- А если, не дай бог, возникнет желание поквитаться, отомстить и прочее…лучше сразу в петлю лезь! Потроха вырву и жрать заставлю. И наши упражнения разминкой покажутся. Веришь мне?

– В-верю, верю,- заикаясь, проблеял Величев. Он завороженно смотрел в глаза мучителю и не в силах был отвести взгляд, словно Стрельцов его загипнотизировал.

– И еще, сразу расставим все точки… О том, чтобы исподтишка меня достать, тоже не мечтай. Ты можешь, конечно, в подворотне меня подкараулить, киллера нанять или дружков своих бандитских побить на расправу, только…как бы банально это не звучало, предупреждаю: если со мной что-нибудь случиться…тогда что? Книжки читал, кино смотрел? Правильно, тебе тоже хана. И заруби на носу, Сережа, жизнь – не кино, и я перед тобой не выделываюсь. А чтобы ты не подумал, что я пустыми угрозами бросаюсь, поясню: о том, кто виноват в смерти моей жены, известно ее брату и одному моему другу, – на ходу сочинил "легенду" Стрельцов.- И еще я сегодня же им расскажу о наших с тобою…делах. Поэтому, случись со мной какая-то беда, они будут знать, кого к ответу призвать, для кого могилку копать. И, в отличие от меня, они с тобой миндальничать не станут. Для сведения: мой друг в Чечне в разведроте служил, повидал такого, что нам с тобой не снилось, и человека жизни лишить для него проблемы не составит. А шурин – отставник, ветеран Афгана и охотник бывалый, к тому же зол на убийц сестры невероятно. Окажись они здесь, пальчиками на руках дело бы не ограничилось. Так что тебе вдвойне повезло. Ситуацию улавливаешь?

– Д-да.

Судя по усилившемуся заиканию, страшная сказка про злого шурина и не менее доброго товарища-разведчика произвела должное впечатление на слушателя, слова упали на благодатную почву. От ужаса у Величева одеревенел язык. Если этот садист считает, что миндальничал, тогда от одной мысли о том, что могли натворить его безумные друзья-родственники, становится дурно.

Оценив реакцию бандита, Артем удовлетворенно хмыкнул. Неплохо для импровизации. Ведь персонажей страшной сказки для доверчивых бандитов он придумал только что. Ни друга – ветерана Чеченской войны, ни "афганца" – шурина в реальной действительности не существовало. Один из приятелей Стрельцова в самом деле "запятнал" биографию службой в горячих точках, но не в Чечне, а в Приднестровье, а братьев у Насти вообще не было. Ни охотников, ни "афганцев", никаких. Только старшая сестра, которую при всем желании в категорию отставных военных не занесешь. Но о подобных мелочах Величеву знать не обязательно.

– И пойми, я тебя не запугиваю, это просто информация к размышлению, чтобы ненужной суеты не получилось. Вот, вроде бы все, что я хотел сказать…Сейчас я уйду, когда закрою дверь, можешь начинать отвязывать ногу, но сильно не спеши, будешь торопиться – еще палец может отвалиться. О, как я сказал, почти в рифму!- восхитился собственным перлом Артем, встал и направился к выходу.