Александр Бушков - На то и волки

А вот Хиль… Перехватив его колюче-ненавидящий взгляд, тут же вильнувший в сторону, Данил не сомневался: Хилкевич знает, кто он такой и зачем приехал. А ведь всего сутки назад Хиль прошагал мимо него, как мимо пустого места. Особенной склонностью к изощренному лицедейству ребятки такого пошиба никогда не отличались. Выходит, сутки назад Хиля на него еще не наделили? Не показали фотографий?

Суперагентом Данил себя не считал и потому твердо знал, что его фотографии могут во множестве отыскаться в карманах всех противоборствующих сторон — от служб безопасности фирм-конкурентов до качков Беса. Такова уж селяви — фотографии трудолюбиво копят впрок, как огурцы на зиму, потому что нет смысла помнить в лицо абсолютно всех, особенно «пехоту», лишь при разработке конкретной операции зарываешься в ворох снимков…

Он заглянул внутрь «Волги» и тихо сказал:

— Федул, иди ко мне за руль. Как эфир?

— Ничего достойного. Будем брать?

— Смотря по обстановке. И в любом случае — после моего сигнала. Палить только из газовиков, а то подсунут в эту кутерьму мента в цивиле — отписывайся потом, Лева, он тоже не двужильный…

На крыльцо вышел капитан внутренних войск, снял фуражку, вытер лоб (хотя до полуденной жары было еще далеко), постоял еще пару секунд и зашел в дежурку. «Конспирация на грани фантастики», — насмешливо подумал Данил, глядя, как Клебанов спешит следом. Подождал, когда Федул пересядет за руль «БМВ», сел на заднее сиденье и включил рацию.

После самое большее трехминутных переговоров у него явственно взмокла спина — рация у него хорошая, но у противника могут отыскаться не хуже, и потому пришлось виртуозно играть намеками и кодовыми словечками, чтобы спешившие сюда от тюрьмы и другого СИЗО экипажи поняли его, как надлежит…

Три минуты десятого — ну, точность тут не японская, и выпускают не по электронным часам… От «Чероки» к ним направился верзила в белых брюках и черной кожанке, на ходу, явно демонстративно, комкавший пустую банку из-под «Будвайзера», словно это была туалетная бумага. Дойдя, постучал в стекло смятой банкой.

Данил опустил стекло до упора и спросил:

— Ну?

— Братила, ты бы отсюда катил…

— А что?

— А то.

— Тут что — прайвеси?

— Чего-о?

— В переводе с английского — частная собственность. Тут что, частная собственность?

— Слышь, братила, ты бы не умничал… Напороться можно. Кати себе и кати, пока колеса целые…

— А кому мешаю?

— Кому надо, тому и мешаешь.

— Этому, что ли? — Данил кивнул на Хиля, так и косившего взглядом в их сторону.

— А хоть бы.

— Значит, с Восточного? — спросил Данил лениво.

— Ну, допустим.

— А Восточный испокон веков, если мне память не изменяет, ходил под Басалаем, — Данил будто бы невзначай положил руку на дверцу. — Мне что, приехать к Басалаю?..

Он молниеносно извернулся на сиденье, левым локтем заехал парню пониже пояса, а правой выхватил у него из-под куртки «Макаров». «Рыночник» согнулся, цепляясь за дверцу. Данил спокойно вынул обойму, выщелкнул большим пальцем патроны себе в ладонь, проверил, есть ли в стволе — не оказалось, — посмотрел в искаженную злостью и болью щекастую физиономию, оказавшуюся напротив его лица, сказал раздумчиво:

— Кинуть твой ствол во-он туда — непременно заметят либо гаишники, либо те, в дежурке, а ты за ним побежишь, как дурень на похоронах, смеху будет… Ведь повяжут, как думаешь? Не все ж они тут прикормленные…

— Ну ты чего? Дай пушку… — верзила стал помаленьку выпрямляться.

Данил сунул ему пистолет за пояс:

— А теперь шагай назад и дай Жоре в лобешник, чтобы он тебя, дурака, не подставлял… Чтоб ты знал: если я тебя сейчас положу, Басалай из-за такой чепухи со мной ссориться нипочем не будет…

Он говорил спокойно и небрежно, и тон подействовал — верзила, не заводясь более, направился прямиком к Хилкевичу, и там, судя по жестам, начался разговор на повышенных тонах. А Данил лишний раз убедился, что Хиль — личность мелкая и ничтожная, коли затеял наезды такого пошиба прямо здесь. Впрочем, ребяток Беса всегда отличала повышенная наглость и тупость… Всегда считали, что противник находится на том же уровне, что и они, никак не выше. Щелкнула дверца, рядом с Данилом плюхнулся Клебанов:

— Вывозить его не будут. Сейчас выйдет.

Обиженный Данилом верзила понуро брел к «Чероки». Значит, эти тоже в игре, но Данил, как он надеялся, заронил им в мозги некоторые сомнения — стоит им сообразить, что Хиль их и в самом деле примитивно подставляет…