Клайв Касслер - Саботажник

— Читайте!

Деннис без выражения прочел:

— Спасибо, дорогой. Лучшего празднования двадцать пятой годовщины нашей свадьбы невозможно представить.

Старший заметно успокоился. Сообщение было кодовое, о нем они условились позавчера. Она обеспечивала легенду — романтический второй медовый месяц — на случай, если его кто-нибудь узнает и начнет спрашивать, по какому он делу. Теперь она в безопасности. Время пряток миновало. Буря приближается. Он взял конверт и поднес к огню в камине. Потом внимательно проверил паспорт, визы и разрешение на пересечение границы.

— Оружие?

Компактное и легкое.

Деннис сказал:

— Это новый немецкий автомат для скрытого ношения. Но я могу дать служебный револьвер, если вы больше привыкли к старому оружию.

Взгляд голубых глаз, устремленный на далекий замок, вновь обратился на молодого человека. Высокий американец не глядя извлек магазин, проверил, что в затворе нет патронов, и, начав с того, что раскрыл предохранитель и вынул из ствола затвор и возвратную пружину, разобрал автомат. Это заняло у него двенадцать секунд. По-прежнему глядя в лицо курьеру, он за десять секунд собрал автомат.

— Годится.

Молодой человек начал понимать, что стал свидетелем работы аса. Не сдержавшись, он спросил:

— Сколько вы тренировались, чтобы так научиться?

На строгом лице показалась неожиданно теплая улыбка, и человек не без юмора ответил:

— Попрактикуйтесь всего одну ночь под дождем, Джефф, когда в вас стреляют, и быстро освоите.

Когда он добрался до подъемного троса, шел густой снег и он едва различал гряду, с которой начинались лыжные трассы. Каменные вершины за грядой исчезли из виду. Взбудораженные лыжники хватались за трос, чтобы успеть еще раз спуститься с горы, прежде чем проводники по соображениям безопасности запретят подъем. Ганс принес новые, современные лыжи, по краям которых были прикреплены стальные полоски.

— Ветер усиливается, — объяснил он присутствие этих полосок. — На вершинах лед.

Они встали в гибкие крепления, застегнули их, надели перчатки, взяли палки и прошли через редеющую толпу к тросу, который проходил через ролик, вращаемый шумным двигателем. Взялись за трос, их дернуло, и они начали подниматься. Типичная картина: богатый, уже пожилой американец в поисках приключений и его личный инструктор, достаточно взрослый и благоразумный, чтобы благополучно вернуть клиента в отель к тому времени, когда пора одеваться на ужин.

Ветер наверху был сильный и постоянно менял направление, бросая в лицо вихри снега. На мгновение за группой лыжников, ждавших очереди на подъем, ничего не стало видно. Но тотчас открылся отель, маленький, как кукольный домик, в нижней части склона, и высокие вершины над ним. Американец и Ганс по гребню отошли подальше от толпы. И вдруг, когда никто на них не смотрел, перевалили через вершину и начали спуск по противоположному склону.

Их лыжи оставляли свежий след на нетронутом снегу.

Голоса лыжников и гул двигателя мгновенно затихли. Снег бесшумно ложился на шерстяную одежду. Было так тихо, что они отчетливо различали звуки того, как металлические кромки лыж режут снег, слышали свое дыхание и стук сердец. Ганс прошел вниз по склону около мили, и они остановились под навесом, образованным выступом скалы. Здесь лежали легкие самодельные сани.

Сани были переделаны из носилок Робертсона — складных носилок особой конструкции из дерева и брезента, предназначенных для переноски раненых моряков по узким переходам корабля. «Сани» поставили на лыжи; Ганс тянул их за веревку, обвязанную вокруг пояса. Веревкой он обмотал и лыжную палку, которой пользовался, чтобы тормозить на спуске. Прошел еще милю по другому, более пологому склону. У начала крутого подъема они прикрепили к полозьям тюленью шкуру. Ворс, направленный назад, увеличивал трение и помогал подниматься, не соскальзывая на крутых местах.

Теперь снег валил очень густо. Именно он позволил Гансу заработать золотые франки. Американец легко мог бы идти по компасу. Однако компас не гарантировал, что он не собьется с курса под ударами ветра и не заплутает в лабиринте горных выступов. Но Ганс Грандзау, который ходит по этим горам с детства, умел определить, где он, по наклону какого-нибудь камня и по тому, как этот камень закрывает его от ветра.

Еще несколько миль они поднимались, спускались и снова поднимались. Часто приходилось останавливаться, чтобы передохнуть и очистить тюленью шкуру от льда. Уже почти стемнело, когда в снегу неожиданно появился просвет, и с вершины очередной гряды американец увидел освещенное окно замка.