Евгений Сухов - Конец таежной банды

– Есть, – пробормотала она и глянула на чекиста исподлобья, – мама с папой.

– Отлично, – обрадовался Алексей, – бери брата и бегите к родителям. Только очень быстро бегите. И пока не говорите никому, что тут случилось, иначе и вас обоих, и родителей убьют. Саша, ты все поняла?

Девочка торопливо закивала. Алексей подтолкнул к ней плачущего брата:

– Бегите!

Павел Игнатьевич Красин, председатель окрисполкома, сидел, схватившись за голову, и читал срочное донесение, пришедшее с железнодорожной станции Меднинска. Однако не человеческие жертвы его так взволновали, не потеря целого железнодорожного состава и разрушение дороги, не пропавшие деньги Госбанка, а то, что бандиты похитили продукты, шедшие для нужд партийного аппарата края. Павел Игнатьевич любил хорошо поесть, а теперь выходило, что придется две недели жить чуть ли не на подножном корму. Не будет тебе ни сыров, ни осетрины, ни икры, ни фруктов. Павел Игнатьевич уже представлял, как взбеленится жена. В сердцах ударив по столу кулаком, он гневно воскликнул сочным басом:

– Надо с ними немедленно кончать! В край обнаглели! Это ж надо – поезда под откос уже пускают!

– Конечно, переловить и всех к стенке, – поддакнул сидевший на стуле для посетителей окрвоенком Дудницкий и полез в карман за портсигаром. Мебель жалобно скрипела под его весом при каждом движении. Тучный, лысоватый, с маленькими свинячьими глазками и рябым лицом, окрвоенком походил на огромную жабу, наряженную кем-то в гимнастерку, фуражку, галифе и начищенные до блеска сапоги.

– Переловить-то, конечно, можно, но нужны люди, – подал голос невысокий, поджарый начальник городской милиции Трефилов, – у меня максимум штыков тридцать наберется. Этого будет недостаточно.

Красин посмотрел на начальника милиции, размышляя о своем. Трефилов выглядел достаточно умным человеком. Уверенный в себе, спокойный, он уже десять лет руководил местной милицией и хорошо зарекомендовал себя на этом поприще. К мнению такого человека можно было прислушаться.

– Гаврила, да ты что, испугался, что ли? – хохотнул Дудницкий, разминая пальцами папиросу.

– При чем тут испугался, – возразил Трефилов, багровея, – я никого и ничего не боюсь, просто тут такое дело, что не дай бог просчитаться. Я участвовал в разгроме этой банды еще два года назад. Это был противник еще тот. Много наших полегло. Били их, били и не добили… Часть банды рассеялась по лесу. Вот теперь сызнова неприятности начались. Видно, опять вражины сил накопили, раз решились на такое. По моим прикидкам, у них человек пятьдесят, не меньше. Я с тридцатью их не осилю. А если у них там еще и укрепления, то вообще…

– Докомплектуем твой отряд местными партийцами, – предложил Красин, перебив начальника милиции.

– И я тоже штыков десять выделю и с оружием помогу, – добавил окрвоенком.

Битый час Алексей выслушивал распекания начальника. Озерный являлся вторым человеком в ГПУ. Ему было около пятидесяти. Маленького роста, чернявый, с высоким лбом и зачесанными назад волосами, он поражал всех своей энергией, острым умом и изворотливостью. Другой бы на его месте давно сгорел, а Озерный держался, несмотря на бури кадровых перестановок, чистки и подковерную борьбу в самом управлении. Одним росчерком пера он мог казнить и миловать. Власть сделала Озерного нетерпимым, крикливым и нервным. Этим утром они находились вдвоем в просторном кабинете заместителя начальника ГПУ. Озерный специально решил поговорить с подчиненным без свидетелей. Он ценил Алексея и одновременно с этим не любил его независимый характер, склонность к размышлениям и привычку спорить с начальством. Людей не хватало, и с недостатками приходилось мириться, но произошедшее ЧП переполнило чашу терпения Озерного.

– Что у вас там, черт возьми, произошло? – орал он во всю глотку. – Какие такие агенты вражеского подполья на вас напали! Что за чушь!

– Почему чушь? Зотов руководил мощной подпольной организацией, – принялся объяснять Алексей с видом человека, который свято верил в рассказанную ему до этого сказку про заговор против советской власти.

– Коновалов, ты что, надо мной издеваешься? – сузил глаза Озерный. Его взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Я лишь придерживаюсь официальной версии, – миролюбиво пояснил Алексей.

– Ясно, – протянул Озерный с мрачным выражением лица. – А хочешь, я сам расскажу, что у вас там произошло?