Евгений Сухов - Конец таежной банды

– Да, мне нужен язык, – ответил Алексей, пораженный прозорливостью китайца. Все-таки наемники показывали себя большими профессионалами, чем местные чекисты. – Одного будет достаточно. Тех в доме уничтожьте. А сарай подожгите с противоположной стороны и окружите. Им придется выйти.

– Хорошо, мы так и сделаем, – ответил Ли с легким поклоном, козырнул и ринулся за угол. Потом прозвучала его команда на китайском, и все наемники одновременно открыли огонь по строениям. В это же время один из бойцов метнул бутылки с зажигательной смесью в сарай, а другой зашвырнул гранату в окно дома. Прогремел взрыв, и выстрелы смолкли. Из сарая тоже перестали стрелять. Половина строения занялась огнем. Им просто было не до этого, если, конечно, там кто-то еще выжил после массированного обстрела.

Алексей вышел из укрытия и, пригибаясь, побежал к сараю. Вокруг строения уже собралось с десяток наемников да двое чекистов. Ли тоже находился там, контролируя действия своих людей.

– Эй, внутри, бросайте оружие и выходите с поднятыми руками, – закричал Алексей, обращаясь к бандитам, – а не то сгорите заживо. Мы гарантируем жизнь и справедливый суд. Те, кто не запятнал себя кровью, получат амнистию.

Ли удивленно посмотрел на него.

– Может, купятся, – шепотом пояснил Алексей. Правда, надежды на это было мало. Все бандиты попадали под расстрельную статью. Они и сами это прекрасно понимали. А амнистии советское правительство давало лишь уголовникам, да и то в прошлом.

Сарай занимался все больше.

«Может, там все мертвы?» – подумал Алексей, затем спросил у Ли: – А вы проверяли этот сарай? Там нет случайно подземного хода?

– Нет, это просто кузница. Подземного хода нет. Они там и никуда не денутся, – ответил китаец, – стены из досок, горят быстро…

Из простреленной в нескольких местах кадушки били тонкие струйки воды. Евдокия сорвала с шеи платок и намочила его в кадушке, а затем приложила к лицу. Дышать внутри было уже практически невозможно. Дым быстро наполнил помещение, и вот уже горели внутри даже стены. Нестерпимый жар жег лицо.

«Сгорим ведь к чертовой матери», – подумала она и посмотрела в сторону двери. Оттуда кричали, чтобы выходили, обещали сохранить жизнь, но все это было враньем. Жизнь им никто не сохранит. Красным нужно было узнать, где находится крепость. Потом их пустят в расход так же, как остальных. Она видела в окно говорившего это красного командира. Завязала мокрый платок на затылке, сделав что-то вроде маски, вскинула винтовку, быстро прицелилась и нажала на спусковой крючок. Прозвучал щелчок. Кончились патроны. Она отбросила бесполезную винтовку и выхватила из-за пояса «браунинг». Окно заволокло дымом, и она уже не смогла прицелиться. «Все, конец», – мелькнуло в голове. Она развернулась к рокочущему пламени и приставила дуло пистолета себе к подбородку. Это было лучшим выходом, чем заживо гореть в сарае или сдаваться красным. Глубоко вздохнув, она закрыла глаза и положила палец на спусковой крючок. Убить себя оказалось не так просто, как она думала. Потребовалось невероятное усилие, чтобы надавить спусковой крючок. Под давлением ее пальца рычажок медленно пошел вниз. В последнюю секунду рядом оказался Емельян. Он выбил у нее пистолет. Выстрел прозвучал, но пуля ушла в потолок.

– Нам все равно не выбраться, – прохрипела Евдокия израненному гиганту и закашлялась.

Емельян отрицательно покачал головой и потащил ее за руку в самое пекло.

– Да ты спятил, – простонала Евдокия, чувствуя, как у нее волосы начинают трещать и сворачиваться от жара.

Алексей сильно сомневался, что внутри пылающего сарая еще кто-то был жив. Может, наемники что не учли. Одна стена полностью горела. Да и крыша основательно занялась. Дым валом валил в разбитое окно и струйками сочился сквозь щели. Терзаемый подозрениями, Алексей обошел кузницу кругом, чтобы убедиться, что с другой стороны действительно нет двери. Двери не было. Наемники вокруг постройки стояли с ружьями на изготовку, но внутри никаких признаков жизни не наблюдалось. Вдруг по горевшей стене изнутри что-то ударило с чудовищной силой, так что доски проломились, а во все стороны полетели снопы искр. Что-то темное вылетело в пролом и упало на землю. Алексей с изумлением понял, что это небольшая наковальня, весившая никак не меньше ста килограммов. Затем изнутри раздалось шипение, повалил белый пар и из пролома, разбрасывая горящие доски, вышел гигант в горящей одежде. В каждой руке у него было по «маузеру». Наемников так поразило это зрелище, что на секунду все забыли про оружие. Следом за гигантом из пролома выскочил еще кто-то, накрывавшийся пологом из мокрой ткани. Гигант первым открыл огонь из обоих стволов. Он стрелял и шел на китайцев, не замечая ни огня, ни пуль, как живая скала. Четверо наемников упали, сраженные пулями. Гигант развернулся еще к двоим, выскочившим с другой стороны постройки, и застрелил обоих. Бандиты прорвались бы к лесу, если бы не Алексей. Он вышел из-за угла и всадил гиганту пулю в затылок. Противник на мгновение замер, а затем рухнул, точно подкошенный, лицом на траву. Его одежда все еще продолжала гореть и дымиться. Бандит не шевелился. Он был мертв. Второй сбросил полог, попытался бежать, но запутался в ткани и упал. В свете пожарища Алексей разглядел светлые волосы, рассыпавшиеся по плечам. В два прыжка он очутился рядом с девушкой, выбил из ее руки пистолет и приставил ствол «нагана» ко лбу, процедив: «Не дергайся, курва!» Сзади подоспел Ли с остальными наемниками. Он подобрал валявшийся рядом с девушкой на земле пистолет, в то время как Алексей быстро обыскивал пленницу. Сзади за поясом у нее торчал «браунинг». В сапоге обнаружился небольшой револьвер, а в другом сапоге нож. Все оружие он передавал Ли.