Сергей Соболев - Время «Ч»

Бригада Серого уже была близка к тому, чтобы пошабашить. Старший, пройдя от головы все вагоны электропоезда, лично проверил, не закосил ли кто из его пацанов, не попытался ли кто из его подопечных слинять.

Более или менее удовлетворенный увиденным, он вышел из тамбура хвостового вагона, возле которого было выставлено мешков двадцать пивной стеклотары и всего мешка четыре прочего мусора и отходов (что-то нынче народ стал зверски пиво бухать). Не спеша, уворачиваясь от свежего ветерка, прикурил сигарету, затем жестом подозвал одного из своих пацанов:

– Ништяк сработали. Но скажи челам, чтобы перенесли мешки на площадку! Прикинь сам! Как сюда, на рельсы-шпалы, «кара» проедет? Понял, чё я сказал? Ну давайте, шевелите батонами!

Бригадир Серый – энергичный, разбитной парень средней комплекции, родом из Тверской области; когда ему еще не было пятнадцати, избил до полусмерти сожителя своей матери, пьяницу и полного дебила, после чего слинял в Москву; прошел здесь через милицейские облавы и приюты, но сейчас, кажется, зацепился за жизнь. Переступая через рельсы, он направился в тупичок, где стояла еще одна электричка, которую ему следовало проинспектировать, как вдруг из темноты послышался резкий и короткий свист.

– Ну?! – Парень остановился и стал вглядываться в приближающийся к нему человеческий силуэт. – Чё свистим?! Ты мент, что ли?!

– Здорово, Серый, – сказал подошедший к нему вплотную пацан. – Это я, Рома Жердев, признал?

– О-о-о… Чижик! Привет, братела! – Бригадир, опознав знакомого пацана, который когда-то был ему чем-то вроде младшего брата, приобнял его и похлопал по спине. – Ты меня, наверное, уже не раз про себя матом покрыл? Я тут собирался к тебе съездить, наведать, но дела, блин, все никак не вырваться! Ну, как тебе интернатская житуха?

Ромчик шмыгнул носом… казалось, что он с трудом сдерживает слезы, хотя по жизни он никогда не был плаксой. Лицо у него было очень бледное, как будто обсыпанное мелом, глаза глубоко запали, а сам он трясся мелкой-мелкой дрожью, и порой даже было слышно, как у него стучали зубы.

– Чё это с тобой, браток? – удивился Серый. – С чего это тебя так колбасит? Прикинут ты вроде ништяк, куртец у тебя нормальный. – Сказав это, он помял в ладони ткань куртки, определяя, есть ли подкладка или хотя бы синтепон (сам бригадир был в расстегнутой на груди теплой «аляске» с капюшоном). – А чё с голой башкой?! Сейчас не лето, вон, на сегодня по телику снег пополам с дождем обещали! Вам чё, еще зимнего не выдали? Ну там шапки, варежки… Или начальство у вас воры, как везде?

Они дружно повернули головы на звуки приближающихся шагов. Кто-то шел в тупик, где, помимо электрички, стояли еще два отстойных плацкартных вагона: с разрешения «мамки» Антонины там можно было погреться, прикорнуть на пару-тройку часов, до половины восьмого утра, иногда пацанов кормили горячим. Ромчик, хотя и был малость не в себе, увидев на путях человека в форме – его сопровождала какая-то девица, порядком датая, судя по ее фальшивому смеху и глупым репликам, – как-то заменжевался и даже попытался было дать стрекача, благо он знал здесь по прежней жизни все ходы и выходы. Но более старший товарищ успел ухватить его за локоть и даже шикнул на него, мол, стой тихо и не дергайся!

Эти двое, мент из линейного отделения и девица, прошли мимо и даже не повернули к ним головы, как будто они были пустым местом.

– Ну?! – спросил бригадир. – Увидел мента и обос…ся? Не боись. С линейными у нас уговор: мы здесь им не гадим, а они нас – в упор не видят! А то, что кто-то у кого-то отсосет или кого-то из вокзальных поблядушек раком поимеют… нас это вообще никак не касается! Гм… Ты, Чижик, наверное, голодный?.. Ладно, ладно, не буду, помню, что «погоняло» и раньше тебе не нравилось, когда ты еще совсем малой был.

Он взял Жердева за руку, как маленького, и увлек за собой.

– А помнишь, Ромчик, – он усмехнулся, – как нас менты на Белорусском отхерачили? Какое-то блядво вытащило у одного из «линейных» лопатник по ходу, а подумали на нас… Думал, убьют на фиг, я потом неделю голимой кровью мочился!..

Они подошли к заднему вагону электрички; здесь все еще возились с полдюжины пацанов, которые кто по одному, а кто и по двое на мешок, перетаскивали мусор и стеклотару через пути на заасфальтированную площадку.

– Эй, челы! – сказал бригадир неожиданно зычным голосом. – Смотрите, кого я привел!.. Слетайте кто-нибудь в «отстой», принесите что-нибудь из хавки!