Сергей Донской - Арктическое вторжение

– Скорее преуменьшает. Когда это необходимо, он умеет быть беспощадным.

– Не потерял он своих навыков без тренировок?

– Гм… – Генерал задумался. – Понимаете, то, чему обучали Грина в молодости, и так было у него в крови. Я бы сравнил его с боевым роботом. При правильной эксплуатации не подведет.

– Я собираюсь… – сделав секундную паузу, Астафьев поправился: – Вы собираетесь поручить ему одно дело, насколько я знаю. Понимаете, о чем я?

– Кажется, да.

Генералу Верещагину было не впервой выслушивать деликатные просьбы первых лиц государства, так что он не растерялся. Кивнул и снова преданно уставился на Астафьева. Тот отвел взгляд и скучающе произнес:

– Я слышал, что майору Грину предстоит командировка в Прибалтику.

На породистом лице Верещагина не дрогнул ни один мускул.

– Совершенно верно, – сказал он. – Только напомните, пожалуйста, куда конкретно. Стар стал. Память никудышная.

– Дело поправимое. – Астафьев то ли подмигнул, то ли случайно сморгнул одним глазом. – Мне доложили, что будто бы Грин направляется в Латвию.

– Ага. И что там? – Верещагин помассировал виски. – Вот черт. Все вылетает из головы, буквально все.

– Я вам помогу.

– Спасибо, Анатолий Дмитриевич.

– Не стоит благодарности. – Астафьев выдвинул ящик стола, достал из-под коробки конфет продолговатый белый конверт и небрежно бросил его генералу. – Возможно, тут находится все, что вы так некстати позабыли. Вы оставили этот конверт у меня во время нашей прошлой встречи.

– Рассеянный с улицы Бассейной, – обругал себя Верещагин. – Вы не знаете, что в конверте?

– Стыдитесь, Николай Вениаминович! – укоризненно воскликнул Астафьев. – Разве пристало мне читать чужую корреспонденцию?

– И в самом деле, – сказал Верещагин, барабаня пальцами по конверту. – Так я могу его забрать?

– Окажите такую милость, Николай Вениаминович.

– Значит, вы полагаете, что конверта будет достаточно?

Астафьев нервно открыл и закрыл ящик стола, переставил письменный прибор, переложил какие-то бумаги, а потом сказал:

– Что-то я сегодня тоже рассеянный. Потерял один список. Там восемь фамилий, восемь латышских фамилий.

– Что это за люди? – спросил Верещагин вполголоса.

– Покойники, – поморщился Астафьев, – все они покойники. Понятия не имею, кто подсунул мне этот дурацкий список. Возможно, он случайно попал в конверт, который вы у меня давеча забыли. Если так, то не трудитесь возвращать. Мне этот список без надобности. Пусть мертвые хоронят своих мертвецов.

Внимающий президенту генерал Верещагин медленно, очень медленно наклонил голову, коснулся подбородком груди и снова выпрямился. Со стороны могло показаться, что он утвердительно кивнул, хотя с чего бы это? Его никто ни о чем не спрашивал.

– Кстати, – встрепенулся Астафьев. – На будущее. Меня абсолютно не интересует, как майор Грин попадет в Латвию, чем он там будет заниматься и по чьему приказу.

– А как же иначе, Анатолий Дмитриевич? – удивился Верещагин и, угадав настроение хозяина кабинета, поднялся со стула. «Не царское это дело», – хотел добавить он и вовремя прикусил язык.

– Вы свободны, Николай Вениаминович. – Астафьев вяло махнул рукой, но стоило генералу удалиться на несколько шагов, как он окликнул его вновь: – Постойте. А у этого вашего майора Грина не случается осечек?

Прозвучавший ответ навсегда отпечатался в его мозгу.

– Майор Грин не пистолет, а всего лишь человек. Думаю, осечки не будет.

С этим генерал Верещагин покинул высокий кремлевский кабинет.

«Латвия – государство на северо-востоке Европы. На севере граничит с Эстонией, на востоке с Россией, на юге с Белоруссией и Литвой. На западе омывается Балтийским морем. Общая площадь 64,5 тыс. кв. км. Население около 2,65 млн человек, из которых половина латыши, а остальные – русские, белорусы, украинцы, поляки и др.

Латвия известна не только бережно хранимыми шедеврами архитектуры и народными традициями, но и теплым побережьем Балтийского моря, десятками современных курортов, озерами, минеральными источниками и живописными ландшафтами.

Из географического справочника

Латвия – страна небольшая, но морей, рек, озер и прудов в ней очень даже много. Ну а там, где вода, там и рыба. Раз много воды – значит, и рыбы должно быть немало. Но получается все наоборот. Объем вылова рыбы в море за последние лет 10—15 сократился на порядок. Латвия, еще полтора десятилетия назад бывшая великой рыболовной страной (она занимала третье место в мире по количеству промысловых судов), стала даже не заурядной, а просто незаметной морской окраиной.