Александр Тамоников - Смерть в твоих глазах

– Извините.

– Да за что? Все нормально. Жизнь такая штука – сегодня погладит по голове, а завтра по макушке обухом. Я смотрю, у вас баллон с газом?

– Да вот купила.

– И правильно. Лучше, конечно, что-нибудь посерьезнее, электрошокер или травматику, у меня, например, травматический револьвер. Как-то у пивной один придурок решил вые… показать, какой он крутой, так я ему из револьвера и влепил пулю в колено. На «Скорой» увезли. А потом операцию делали. Конечно, травматика не боевое оружие, но для ближнего боя пойдет. Дожили, мать их! Без ствола на улицу выходить опасаемся.

Сигнализация запищала в очередной раз.

– Что я вам говорил? Если начала орать, то не успокоится без вмешательства. Идемте?

– Да, конечно.

Лариса пропустила вперед отставного подполковника, положила баллончик в карман и пошла следом. Она шла настолько близко к нему, что едва не ткнулась головой ему в спину, когда он неожиданно остановился, выйдя на площадку перед тамбуром:

– А это еще что за дела?

– Где? – спросила Лариса и сразу увидела черную полосу, протянувшуюся почти до дверей. – Это, – голос ее дрогнул, – похоже, кровь?

– Да то, что кровь, понятно, вопрос, откуда она здесь взялась? Я как вернулся из сервиса, почтовый ящик проверил, крови не было, вечером дома сиднем сидел, в подъезде все было спокойно, никто не дрался. Черт!

– Что такое?

– Да тут, похоже, кого-то на куски резали.

– Что? – нервно воскликнула Лариса. – Что вы сказали?

– Посмотрите сами, под лестницей целая лужа крови.

– О, господи! Что же делать?

– Милицию, или, как их теперь называют, полицию вызывать надо.

– А если это не кровь, а так, вещество подкрашенное, которое местные пацаны из баловства разлили? – И тут Бестужева вспомнила о гвоздике: – Хотя…

– Это кровь, женщина, уж поверьте мне, – не дал ей договорить Гончар. – Я ее на своем веку видел столько, что не дай господь другому видеть. У вас телефон есть с собой?

– Конечно.

– Вызывайте полицию, а я пройду до машины, отключу аккумулятор.

– Нет, – схватила его за руку Бестужева, – не уходите! Черт с ней, с сигнализацией, потом отключите. Полиция своими мигалками и сиренами все равно всех разбудит.

– А чего вы боитесь?

– Я думаю, что труп должен быть где-то рядом.

– И где же?

– Сейчас.

Страшная догадка пронзила Ларису.

Выхватив сотовый телефон, она быстро набрала номер Коростылева. Из-за металлической двери подвала послышалась мелодия вызова.

– Труп там, в подвале. И совсем рядом с дверью, – дрожащим голосом проговорила она, глядя на соседа.

– Интересно, кто, мужчина, женщина, а может, ребенок? Сейчас этих, как их, педофилов, развелось до черта и больше. Раньше и не слышали о них. Жаль, не проверишь, до приезда полиции трогать ничего нельзя, даже дверку открыть.

– Там молодой мужчина. Мой ровесник, – тихо произнесла Лариса.

– Откуда вам это известно? – удивленно посмотрел на нее Гончар.

– Вы слышали мелодию вызова телефона?

– Да!

– Это телефон, номер которого я набирала. И он принадлежит… принадлежал моему хорошему знакомому, водителю серебряного «Форда», что стоит на стоянке.

– Видел «Форд». Еще подумал, кто это такой умный свою тачку на нашу стоянку, и так переполненную, загнал? А оно вот что! Звоните срочно в полицию!

– Да, да, конечно!

Бестужева набрала номер следователя Воронова.

Простыни и наволочки в ящиках платяного шкафа старой мебельной стенки не оказалось. Воронов вышел в кухню:

– Значит, говоришь, белье в ящиках?

– А где ж ему быть?

– Ты сам его туда клал?

– У меня жены нет.

– Ну, тогда, значит, кто-то без тебя хозяйничает в квартире.

– Что ты имеешь в виду?

– А ты пойди, покажи, где твое белье.

Веселов допил водку, поднялся и, подойдя к шкафу, выдвинул по одному все ящики.

– Что за черт? Я же точно помню, что клал постельное белье сюда. Или не сюда? Где же оно может быть? В самом шкафу смотрел?

– Смотрел. Там только костюм штатский, рубашки, майки, куртка, новая одежда.

– Так! – Веселов осмотрелся и озадаченно проговорил: – Ни хрена не пойму. В прачечной белье постирали, я забрал его, принес домой в сумке… в сумке, – повторил Веселов, глядя на друга. – Слушай, а в прихожей стоит синяя сумка?

– По-моему, что-то стоит за тумбочкой.

– Вот, блин, это надо же, оказывается, я белье из сумки и не доставал. Как же спал тогда? А! Вспомнил, мне уезжать надо было, поэтому и бросил сумку, – сказал Дима, внося белье в комнату. – Ну, вот тебе и простыни, и наволочки. Правда, запах от них не совсем хороший, но нам не привыкать. Окна откроем, и все будет о’кей.