Валерий Рощин - Глубинная ловушка

Знаком прошу всех усилить внимание и сам отплываю от дверцы на пару метров. Три мощных фонаря и три автоматных ствола направлены в заднюю часть рубки. Ждем…

Шипение стихает. Несколько секунд уходит на окончательное выравнивание давления.

Следующий щелчок, вероятно, обозначающий открытие замкового механизма.

Так и есть – овальная крышка подается вперед, однако полного открытия не происходит.

Замерев, мы не сводим глаз с черной вертикальной щели толщиной с ладонь. Неприятное и невыгодное положение: какая-то сволочь рассматривает нас через эту щель, а мы эту сволочь не видим.

Приказываю Золотухину осторожно подойти сбоку.

Тот перемещается с торпедного наплыва, аккуратно подсвечивает фонарем внутрь. Оглядывается и крутит головой: «Цель не вижу».

Сигнализирую: «Открывай!»

Он распахивает дверцу и… три желтых луча шарят по нутру пустого шлюза.

Вот тебе, Евгений Арнольдович, и четыре варианта! А как насчет пятого?

На всякий случай заглядываю внутрь…

Тесное пространство шириной метр и длиной – полтора, способное с комфортом вместить двух пловцов при полной снаряге. Внизу – круглый люк, откидывающийся вбок, и пара приваренных скоб для удобства подъема. На дальней стенке, граничащей с зоной выдвижных устройств, какие-то надписи на английском, под ними рычаг управления клапаном для аварийного выхода из лодки. Сверху плафон из толстого матового стекла.

Пора принимать решение – воздушной смеси остается катастрофически мало.

– «Ротонда», я – «Скат», – зову командира спуска.

– «Скат», я – «Ротонда». Слушаю вас.

– Нам поступило заманчивое предложение. Капитан открыл шлюз и приглашает зайти в гости.

После короткой паузы капитан-лейтенант интересуется:

– Вы за временем следите, «Скат»?

– Следим.

– И что намерены делать?

– Думаю, стоит принять приглашение. А остальные после прибытия смены поднимаются на поверхность.

– А дальше? – в голосе парня отчетливо звучит растерянность. Он-то отлично знает, что никакая смена к лодке не спустится и что помочь мне в случае непредвиденных обстоятельств будет некому.

– А дальше по утвержденному командованием плану: либо она всплывет сама, либо ее поднимут идущие к нам специальные суда. Думаю, полутора часов нам с капитаном хватит, чтобы цивилизованно обсудить имеющиеся варианты.

– Вас понял, «Скат». Действуйте по обстоятельствам.

Золотухин с Фурцевым знаками выражают протест против моего желания спуститься в лодку в одиночестве, но я останавливаю митинг решительным жестом.

И вполне официально добавляю голосом:

– Я – «Скат». Смене приготовиться к подъему…

* * *

Оказавшись внутри шлюза, закрываю дверцу и поворачиваю рукоятку замкового механизма. Тут же слышу щелчок фиксатора, управляемого из центрального поста. Все, путь назад отрезан.

Второй щелчок открывает воздушный клапан, и вода, вытесняемая воздухом, начинает постепенно убывать. Когда ее уровень доходит до груди, снимаю маску и машинально перекрываю поступление из ребризера дыхательной смеси.

Осознав действие, усмехаюсь своей экономии. Оказывается, я всерьез рассчитываю покинуть субмарину живым и подняться на поверхность моря. Мой оптимизм непотопляем.

Уровень воды доходит до пояса.

Голова побаливает, а уши закладывает от избыточного давления. Зажимаю нос пальцами и пытаюсь их продуть…

Воды остается по колено.

В руках у меня один фонарь. Автомат с запасным магазином отдал ребятам; из оружия остался нож. Ну и фонарь – на тот случай, если погаснет тусклый плафон за толстым матовым стеклом.

Остатки воды стекают по стенкам и уходят в сливное отверстие.

Срабатывает клапан, отсекающий шлюз от внешнего подводного мира; одновременно затихает шипение воздуха. Сейчас стартует самый неприятный этап – выравнивание давления в шлюзе и в обитаемой зоне субмарины. Хорошо бы данный процесс прошел плавно, без спешки…

Процесс длится несколько минут, в течение которых вновь закладывает уши, а голова становится невыносимо тяжелой. Пока есть время, освобождаю руки от перчаток, ноги от ласт, полностью снимаю маску…

Наконец плафон дважды мигает, а в нижний люк кто-то стучит, разрешая спуститься вниз. Тяну крышку на себя и вдыхаю тяжеловатый воздух центрального отсека.

Вижу встречающих внизу членов команды в черных свитерах. Нащупываю ногой скобу и приступаю к спуску…

* * *

На середине вертикального трапа меня подхватывают и довольно грубовато стаскивают на пол три моряка-подводника. При этом тяжелый фонарь и специальный нож, висящий на бедре под правой ладонью, моментально перекочевывает в руки «гостеприимных» хозяев.