Валерий Рощин - Черная бездна

– Пойдем, посмотрим, – тяжело поднялся Рауфф.

Внутрь соваться не следовало – незачем светиться перед пограничниками и таможенной службой. Остановившись неподалеку от стеклянного фасада, парочка закурила…

На узкой площади между терминалом и проезжей частью туристов ожидали около полусотни человек: водители такси, организаторы экскурсий, еще какие-то люди. Рауфф с Алоисом ничем особенным не выделялись, за исключением плохо скрываемого беспокойства. Отправляя на судне Сальвадора с девчонкой, старый нацист был уверен в их безопасности и в правильности своего решения.

«Знал бы, что в круизе появятся проблемы, возил бы их с собой, – размышлял он с тоскливой безысходностью. – Ладно, не будем торопить события. Возможно, все не так плохо, как кажется…»

Надежда на благополучный исход сохранялась даже в тот момент, когда из проема в борту на мостик вынесли носилки с лежащим на них человеком. Санитары скоренько прокатили их до терминала, исчезли внутри, а спустя минуту появились в главных дверях стеклянного фасада, везя к ближайшей медицинской машине.

– Идем, – двинулся к машине Рауфф. Подковыляв к врачам, он решительно отодвинул одного из них и потребовал:

– Откройте!

– Зачем? – растерялись врачи и полицейские.

– Мы с внуком пришли встретить родственника. Вдруг это он?!

Рауфф искусно изображал крайнюю степень взволнованности: губы и руки неистово тряслись, взгляд безумно блуждал по лицам присутствующих. Старик преклонного возраста был настолько взбудоражен и жалок, что казалось, еще секунда-другая, и он сам угодит на носилки.

Один из полицейских сдался, расстегнул «молнию» темного мешка и сказал:

– Смотрите.

Рауфф с Алоисом уставились на мертвого мужчину.

– Это ваш родственник или нет? – поторопил один из французов.

– Ф-фух… – промокнул старик платком лоб и губы. – Нет. Слава господу, это не он…

Сардиния, Кальяри

Средиземное море, борт круизного лайнера

Настоящее время

Следственные действия (по крайней мере, со мной и Мишкой) закончены, комиссар с помощниками намерен нас покинуть. В дверях его останавливает вкрадчивый голос Горчакова:

– Простите мое любопытство, я тоже пожилой человек и переживаю за бедного старика-инвалида. Как вы думаете, где он может быть?

– У меня нет ответа на этот вопрос, – уклоняется итальянец от прямого ответа. – Но обещаю приложить максимум усилий к поиску Сальвадора Лопеса…

Попросив меня и Михаила не покидать судна, комиссар с помощниками удаляются.

Мы вчетвером рассаживаемся вокруг маленького столика и некоторое время молчим… Ситуация действительно сложная, если не сказать безвыходная.

– Что будем делать? – подливаю в бокал Горчакова свежей минералки.

Тот делает пару глотков и задумчиво произносит:

– Исходя из своего опыта, предположу следующее: Сальвадору Лопесу в этом запутанном деле отведена своя немаловажная роль.

– Вы считаете, что, помимо татуировки на темечке, он должен выполнить какие-то действия?

– Непременно!

Я удивленно развожу руками, а Мишка, залпом допив пиво, взвивается:

– Короче, о чем это вы?! О какой такой роли?! Он же полоумный! Он пару слов связать не может, а иногда ходит под себя!

– Этот факт не отрицает сказанного мной, – настаивает генерал. – Есть способы, позволяющие записывать информацию в память таким образом, что сам человек не догадается о ней до конца жизни. А посему предлагаю продолжить путешествие по Средиземному морю и хотя бы немного отдохнуть.

Мы с Мишкой хлопаем веками: о каком отдыхе он говорит, если под боком каждый день происходят загадочные и довольно зловещие происшествия?

Посмеявшись и вернув лицу серьезное выражение, Горчаков поясняет:

– Пока я добирался из Москвы до итальянского острова, в моей голове начала складываться относительно стройная версия. Мне хотелось бы проанализировать ее в спокойной обстановке и довести до логического совершенства.

– А можно о ней поподробнее?

– И не просто можно, а нужно, ибо я рассчитываю на вашу помощь. Суть ее такова: за Сальвадором Лопесом одновременно охотятся две враждующие группировки. Несколько слов о первой. Условно назовем ее «Ветераны нацистского движения» (или просто «нацисты»), в силу того, что она располагает изначальными сведениями о сокровищах фельдмаршала Роммеля. У данной группировки есть преимущество – «нацисты» знают местонахождение старика-инвалида, а также владеют шифрами, необходимыми для прочтения татуировки. Они тайно вывезли Сальвадора из какого-нибудь европейского захолустья, где он неприметно жил долгие годы, и упрятали в каюту круизного лайнера. Генерал умолкает, чтобы смочить горло.