Сергей Соболев - Мясорубка

Репортер извлек из панели сотовый телефон, набрал по памяти нужный номер.

– Миша, ты у себя? Не занят сейчас?.. Как кто, тезка твой. Узнал? Никуда не уходи, я сейчас к тебе поднимусь.

Затем он сделал еще один звонок, на Пятницкую, где находился офис риелторской фирмы. Трубку сняла молодая женщина с приятным грудным голосом. Она сообщила американцу, что человек, которого он спрашивает, ждал его в офисе около часа, а потом уехал по своим делам… Есть ли у него мобильный телефон? Записывайте номер…

Брэдли тут же набрал указанный номер.

– Жора, это опять я тебя беспокою, – виноватым тоном сказал в трубку Брэдли. – Да, это Майкл. Тысяча извинений, дорогой… Я тебе при встрече все объясню. Ты где сейчас?.. Отлично. Надеюсь, ключи у тебя с собой?

Выслушав ответ, он облегченно вздохнул.

– С меня причитается. Ты не очень торопишься? Нет? Дождись меня, Жора, я буду примерно через двадцать минут.

В журналистских кругах Михаил Калганов был личностью известной и даже популярной. Он специализировался на разоблачительных статьях, посвященных теме коррупции в госаппарате и в Министерстве обороны. Особенно он досаждал армейским генералам. В выражениях особо себя не стеснял, словом, проел им всю плешь. Из судебных разбирательств он не вылезал, естественно, чаще всего ему приходилось выступать в роли ответчика. Даже в таком консервативном издании, каким являются «Известия», нынче вынуждены держать в штате пару-тройку отчаянных борцов за справедливость. В целом это благотворно сказывалось на облике издания и даже влияло на рост тиражей. У него были обширные связи в ФСБ и московском РУОПе, откуда он и черпал свою информацию. При этом обе стороны использовали факт сотрудничества в собственных корыстных целях.

Калганов был сравнительно молод, ему было двадцать девять, и никогда не скрывал, что нынешняя жизнь полностью его устраивает.

В своем тесном кабинете он был не один. Когда Брэдли постучался и услышал «войдите», он открыл дверь и застал почти идиллическую картинку. Калганов и симпатичная девушка лет двадцати, одетая в мини-юбку, стояли у окна, журналист полуобнял ее за плечи и шептал что-то на ухо.

Брэдли смущенно кашлянул в кулак, но Калганов сделал приглашающий жест – проходи. Затем с видимым сожалением посмотрел на девушку.

– Ксана, извини, у меня деловое свидание. Я к тебе чуть позже загляну.

Девушка моргнула длинными ресницами, бросила оценивающий взгляд на американца и, цокая каблучками, направилась к выходу.

– Как тебе моя новая кукла? – поинтересовался Калганов, жестом приглашая Брэдли присесть на свободный стул. Сам он уселся в кресло за своим рабочим столом, на котором стоял новенький «Ай Би Эм».

– Похожа на Барби, – с улыбкой ответил Брэдли. – Извини, я, кажется, помешал вам.

Калганов махнул рукой, мол, не стоит беспокоиться, затем вопросительно посмотрел на американца.

– Ты как, по делу ко мне или просто потрепаться?

– По делу.

Брэдли поставил на край стола кейс. Калганов приподнялся в кресле, взял «дипломат», повертел его в руках, словно пытаясь на ощупь определить, что там находится внутри, затем поставил на место.

– Что там внутри, Майкл? Надеюсь, не бомба с часовым механизмом?

Брэдли щелкнул замками, открыл кейс и продемонстрировал содержимое журналисту.

– Как видишь, обычные дискеты. У меня к тебе небольшая просьба, Михаил. На днях я улетаю в Штаты, а эти дискеты мне нужно передать Вике Строгановой. Внутри, в кармашке, я оставил для нее записку. Она должна появиться в Москве примерно через неделю. Ты как, не собираешься в ближайшее время выезжать из Москвы?

Калганов отрицательно помотал головой, придвинул к себе ежедневник и сделал в нем соответствующую запись.

– Майкл, напомни мне ее телефон. Он у меня где-то отмечен, но лень копаться в записях.

У Вики была однокомнатная квартира в Митине, подаренная ей родителями на двадцатилетний юбилей. Помимо телефона Строгановой, Брэдли продиктовал еще один, Толи Авдеева.

– Заметано, Майкл. Кстати, извини за бестактность, на этих дискетах нет чего-нибудь эдакого?..

Брэдли поспешил его успокоить:

– На этот счет можешь не сомневаться. Там подготовительный материал к моей новой книге. Я договорился с Викой, она просмотрит его и добавит что-нибудь от себя. Когда вернусь из отпуска, продолжу работу над рукописью. К Рождеству я надеюсь передать ее издателям.

– А почему в бюро чемоданчик не хочешь оставить? Боишься, что украдут?