Сергей Соболев - Мясорубка

– Вот сукин сын! – повторил ругательство Гартнер. – Похоже, он и Маховски наколол.

Владимирский выслушал доклады и с радостью констатировал очевидный факт:

– Он там, на Сретенке. Теперь ему не уйти.

Он принялся отдавать распоряжения:

– Внимание старших групп! Мы вынуждены внести коррективы в наш план. Место контакта – Сретенка, переулок Последний, дом восемь. Все прочие инструкции остаются в силе. Группа захвата, вам ясно?

– Ясно, Центр, – отозвался голос.

– Если обнаружите поблизости «чужих», дайте немедленно мне знать. В огневой контакт без моего приказа не входить. Все, исполняйте.

Гартнер в эти секунды даже не смог скрыть своего облегчения.

– Слава тебе господи, кажется, обошлось. Да… Заставил он нас понервничать и побегать… Полковник, соедините меня с группой управления на Воровского.

– Пожалуйста. Можете говорить.

– Рич, как у вас обстоят дела?

– Все в норме, – услышал он голос Паркинсона. – Остались только четверо охранников.

Гартнер еще несколько секунд колебался, но затем подавил в себе сомнения и твердым голосом произнес:

– С нашей стороны все готово.

– Ясно, – также спокойно сказал Паркинсон. – Приказ остается в силе.

Если говорить об отношении американского журналиста к «тайной секте чекистов», возглавляемой отставным генералом Щербаковым, то можно с уверенностью констатировать тот факт, что оно менялось на протяжении времени по всей шкале человеческих чувств и эмоций: начиная от недоверия и всяческих подозрений до сочувствия и, наконец, откровенной симпатии. А когда пелена окончательно спала с его глаз, на смену всему этому пришло чувство искреннего восхищения. Да, в эти последние часы пятницы 12 июля (слава богу, что не тринадцатого, а то еще неизвестно, чем бы все кончилось) ему пришлось очень нелегко, он вынужден был петлять как заяц, уходя от близкой погони. Но даже в самые критические мгновения его не покидала уверенность, что для него и его друзей все закончится благополучно. В нем даже открылся некий дар ясновидения. Ему удавалось предугадывать действия противной стороны, и одновременно с этим он ощущал незримую поддержку своих новых друзей, с которыми, казалось, его связывали невидимые и прочные нити. И хотя все они вынуждены были действовать с листа, не имея ни времени, ни возможности заранее согласовать свои усилия, все же им удавалось все или почти все, что они задумали. Иногда Брэдли поражался, с какой легкостью Щербаков и Лианозов просчитывали все его ходы. Он доверился высокому профессионализму этих людей и был рад, что не ошибся. Они подтвердили свой класс.

Брэдли закончил разговор с Первушиным и положил трубку. Затем он вопросительно посмотрел на Лианозова.

– Что дальше, Вадим?

Американцев доставили на Сретенку всего несколько минут назад, и они еще не успели освоиться на новом месте. В бывшей коммунальной квартире, где некогда проживало пять семей, сейчас находилось десятка полтора незнакомых ему людей. Единственным человеком, кого ему доводилось видеть прежде, оказался Лианозов, тот самый «привратник», с которым он познакомился еще во время своего первого посещения конспиративной явки. Тот самый Лианозов, которым так интересовались его соотечественники и чью фотографию ему показывали в «президентском» номере гостиницы «Националь».

– Вы пока останетесь здесь, – сказал Лианозов. – Давайте только отойдем в сторонку, чтобы не мешать техникам… А теперь, если не возражаете, я должен вас на минутку оставить…

У Брэдли возникло ощущение, что если даже не вся, то уж, верно, какая-то часть оборудования была установлена совсем недавно. Техники все еще возились с подключением и наладкой. По всей квартире сновали люди, некоторые из них были экипированы в камуфляж. Казалось, что их действия носят непродуманный хаотический характер, но это было ложное впечатление, каждый из них хорошо знал свое дело. Техники быстро закончили монтаж оборудования и уступили место операторам. Вспыхнули экраны мониторов, из динамиков посыпались доклады. Судя по репликам окружающих, к приему «гостей» они подготовились как следует.

Вскоре в «операционный зал» вернулся Лианозов. При одном виде сопровождавшего его человека Маховски неожиданно оживился.

– У меня такое впечатление, что я вас где-то видел…

– Захаров. Зовите меня просто Денис. Мы с вами в некотором роде коллеги, подполковник. Вы ведь служили когда-то в «Дельте»?