Антон Антонов - Час пик

Это был блеф, но действенный. Ленька с кодлой от нее отстали и только смотрели издали с ненавистью.

Но после этих разговоров терять Костю Лене было никак нельзя. Чревато серьезными последствиями и тяжкими телесными повреждениями.

За этими размышлениями Лена машинально продолжала и закончила мытье, а когда вытиралась большим махровым полотенцем, решила бросить пробный шар.

— Ты, наверное, подглядывал в детстве за девочками.

— Почему только в детстве? — донесся со стороны кухни Костин голос, и у Лены отлегло от сердца. Значит, он не так уж сильно обиделся.

— А можно, я тут постираю кое-что?

— На интимные вопросы отвечаю интимно. Делай все, что угодно, только не вывешивай на балконе свой лифчик. Прохожие могут не так понять.

— У меня нет лифчика.

— Это характеризует тебя с лучшей стороны. Она постирала все, кроме куртки — даже свитер и джинсы. А потом вышла к Косте в одном полотенце, обмотанном вокруг бедер, и спросила:

— Можно, я буду ходить вот так?

— Как тебе будет угодно.

— Только мне придется ночевать у тебя. Ты ведь не выгонишь меня в таком виде на мороз?

— Будь ты женщиной тен-тая, я обязательно выгонял бы тебя на мороз ежедневно и именно в таком виде. Но увы.

— Ты спишь на диване?

— Вне всякого сомнения.

— Если хочешь, я могу лечь с тобой.

— Я не хочу, но больше все равно некуда. Остатки совести не позволяют мне уложить тебя на грязный палас и допустить к твоему телу наглых тараканов. Можешь назвать это ревностью.

Весь вечер после этого Лена пыталась приступить непосредственно к плотской любви, но Костя все время уклонялся и ускользал, используя для этой цели азы искусства тентай-де. Естественно, возбуждение девушки от этого только росло и ко времени отхода ко сну перехлестнуло все мыслимые пределы.

А когда они очутились на одном диване и под одним одеялом, оба нагие, как Адам и Ева до поедания яблока, Лену постиг страшный облом. Костя глубокомысленно произнес: «Уснуть. И видеть сны. Вот и ответ…», и тут же уснул, причем сон его был настолько крепок, что никакие ухищрения возбужденной до степени нимфомании соседки по дивану не могли его пробудить.

Костя не слышал, какие изощренные проклятия обрушивала на его курчавую голову разъяренная Елена, какие кары земные и прочие она ему сулила и как она рыдала, уткнувшись в его нежное, по-детски округлое плечо.

Он видел сны.

А ведущему бизнесмену города Белокаменска, миллиардеру и владельцу заводов, газет, пароходов Сергею Грекову приснился в эту ночь странный сон. Будто пришла к нему его погибшая дочь Снежана и попросила отца не отменять праздник по поводу открытия отеля «Снежная Королева». Ибо если этого праздника не будет, то и тайна ее гибели останется неразгаданной. Если же торжества состоятся, то в ходе их наступит минута, когда эта страшная тайна откроется и справедливое возмездие настигнет убийцу.

— Веселитесь, — сказала Снежана в этом сне. — Пойте, танцуйте, радуйтесь жизни. Я не в обиде. На этом празднике я буду с вами. А если он не состоится — не будет для меня обиды страшнее.

А потом закружила вьюга и унесла Снежану, скрыла за снежной пеленой, и кто-то белобородый в красном колпаке и красной шубе захохотал громко и так страшно, что аж мороз по коже — и показалось Грекову, будто с шубы и шапки белобородого капает на снег алая кровь…

От всего этого Греков вскрикнул испуганно и проснулся. А проснувшись, потянулся сразу к телефону, но опомнился, потому что как раз в этот момент кукушка в стенных ходиках трижды сказала свое «ку-ку».

Больше в эту ночь Греков не заснул. До утра у него было достаточно времени, чтобы еще раз прокрутить в голове таинственный сон и обдумать действия, с ним связанные.

Вообще-то Греков был человеком здравомыслящим. Время, когда он верил в колдунов, магов, астрологию и вещие сны, давным-давно прошло. И скорее всего он не стал бы предпринимать никаких действий — мало ли что может присниться. Но только все время до конца этой ночи его мучила тревожная мысль: «А что, если все-таки бывают вещие сны? Что, если Снежана права, и, отменив праздник, ее отец никогда не узнает, кто виноват в ее смерти? И наоборот, вдруг на этом празднике все каким-то чудесным образом откроется, и преступник получит по заслугам?» Уж об этом можно не беспокоиться! Если станет известно, кто убийца Снежаны Грековой, то лютой смерти ему не избежать. Даже в том случае, если он уйдет от грековской секьюрити и попадет в руки законопослушной милиции, Ткач позаботится, чтобы возмездие было полным.