Владимир Король - Время тяжелых ботинок

Ничего необычного в проекте не было, традиционная цепочка с откатом в адрес одного из чиновников в «тяжёлых» погонах. Однако в этом деле Желвак предлагал попробовать одну инновацию. Заключалась она в том, чтобы по-крупному кинуть покупателя, провернув махинацию со страховкой корабля. А эскадренный миноносец впарить повторно – в одну из африканских стран, оттуда тоже есть такой заказ.

Кстати, там, в дополнение, просили два вертолёта Ми-2, пару десятков 122?миллиметровых миномётов, тысячу боеприпасов к ним, сотни-полторы ручных пулемётов Калашникова и миллиона четыре патронов – всего на десять миллионов долларов. Но корабль – это приоритетная позиция!

Вайк всё понял, идея с кидаловом ему понравилась, но он уточнил:

– Всё спишут на страховую компанию, мы – ни при чём. Интересная схема и очень перспективная. А страховщики откуда?

– Лохи из Австрии. Там только менеджмент австрийский, а вся команда – бывшие наши. Мелко плавают, любят «чёрный нал» и – побольше. Накормим, лишь бы потом не отрыгнулось. Ты вот что, Вайк, подставь на это дело кого-нибудь из своих – кого не жалко, а сам уйди в сторону. Мало ли что, – а нам с тобой ещё работать и работать.

– Разумно, Адмирал. Мне нравится полёт твоей мысли. Мои комиссионные, как обычно?

– Обижаешь. Мне тебя обманывать резону нет…

– … сказал разбойник и спец по отъёму бриллиантов у бедных евреев, отъезжающих на историческую родину, – Вайк снова посветил своей голливудской пастью.

– Те времена давно прошли, теперь я солидный бизнесмен и большой начальник. Скажи, Вайк, отчего ты такой напряжённый? И связник твой попросил две недели вместо одной? Что случилось?

– А ты не знаешь! Мне не даёт покоя ваш грядущий дефолт. Боюсь, как бы ты не разорился. Что тогда станем делать? Мне без твоих мешков с наличными не обойтись.

Ох, как захотелось Желваку хлопнуть по плечу наивного иностранца! Удержался пахан, тут тебе не Россия, а международная арена, и на ней – тигры, хоть и дрессированные:

– Брось ты, Вайк! Я на этом дефолте собираюсь не упасть, а подняться – да так, что с земли меня можно будет рассмотреть только в хороший бинокль.

– Красиво вы, русские, умеете говорить. Ладно, желаю удачи. Расскажешь потом, как тебе это удалось.

Вайк был русским. И учился в Ташкентском университете. Только в то время об этом знал только он сам да ещё двое-трое, пусть земля им будет пухом.

До Рима долетели на самолёте Вайка, до Осло – через Париж – рейсом немецкой авиакомпании.

Трёхдневный VIP-тур по фьордам Норвегии был сказкой даже для повидавшего мир Желвака.

В мелководных заливах с крутыми скалистыми берегами было разбросано множество небольших каменистых островов. Скалы у берегов были так живописны, что глаз цивилизованного человека, «замыленный» экраном телевизора, отказывался верить в реальность картины, сердце замирало от неземной красоты. При каждом порыве небольшого ветра оттенок воды менялся, а значит, меняли цвет и каменные острова. Если к этому добавить изменение ракурса картин, связанного с движением катера, то можно понять, почему Ликуше, детство которой прошло в русских субтропиках, то и дело хотелось петь и плакать – одновременно.

– Я видел всё, – сказал Желвак. – И красивее только Шантарские острова в Охотском море, – это наш Хабаровский край.

Они прошли на катере по самому длинному в мире фьорду.

Ночевали в гостинице прямо на одном из скалистых островов. Пили дорогой коньяк, сидели в креслах у самой воды, молчали и только слушали, как в темноте плещется рыба и фыркает морской котик.

В самолёте Торонто – Осло – Москва Желвак спросил:

– Как там? Я опять забыл…

– Фьорды изобилуют шхерами, а шхеры изрезаны фьордами, – сказала Ликуша сначала по-норвежски, а потом и по-русски.

– Фьорды – это что?

– Вода.

– А шхеры?

– Острова.

– Ну, и память у тебя, девочка! Учиться тебе надо. Вот, погоди, разгребусь с делами. Куда хочешь – в Оксфорд или эту, как её… СОНБОРУ?

– Сорбонну. Я бы лучше в ПТУ пошла, на штукатура – так вы ж не пустите, – грустно сказала Ликуша. – Или вот ещё: всю жизнь мечтала работать на почте, мне так нравится запах сургуча.

– А как у тебя дела с Кинжалом? – Желвак и так знал всё, что было нужно, однако привык действовать по принципу: доверяй, но проверяй. Скажет Ликуша правду или начнёт юлить? Приказа укладывать Кинжала в постель ей никто не отдавал.

В ответ он получил такой энергетический удар, что чуть не вылетел из кресла.