Дмитрий Щербаков - Русский терминатор

Словом, милиция провела у Евграфа обыск. Но ничего не нашла: весь имевшийся у художника героин давно забрал Север для Мальвы. Евграф сам попросил взять наркотики: он рассудил, что теперь, после краха в городе группировки Тестомеса, не сможет помогать «торчкам», поскольку доставать «дурь» станет значительно труднее. Жалея наркоманов, Евграф, однако, полностью одобрял действия Белова. Художник понимал: отныне куда меньшему числу не тронутых еще наркотической заразой малолеток, да и не только им, грозит опасность подсесть на иглу. И Евграф гордился, что сам принял непосредственное участие в благородном деле уничтожения наркомафии. Художнику казалось, что таким образом он искупил наконец свой давний грех…

Мальва проснулась раньше, чем Север, — он еще спал. Девушка сладко потянулась, вспоминая ослепительные безумства минувшей ночи, погладила Белова по плечу и встала с постели. Накинув халат, Мальва с привычным удовольствием полюбовалась висящей над кроватью картиной Евграфа, подаренной художником Северу перед отъездом его и Мальвы в Москву. «Талант он все же редкостный», — подумала Мальва про Евграфа. И отправилась на кухню готовить завтрак.

Сегодня исполнилось ровно два месяца с тех пор, как Мальва и Север вселились в московскую квартиру Белова. Невелика дата, но девушке хотелось ее отметить. И для начала приготовить Белову какой-нибудь особый завтрак.

Роясь в ящиках кухонного стола в поисках специй, Мальва наткнулась на свой футляр со шприцем. И вдруг вспомнила — она уже три дня не делала себе инъекций героина. Пожалуй, надо сделать, а то еще кумарить начнет… Бр-р, девушку аж передернуло. Она достала из захоронки пакет с порошком. Его почти не убавилось за истекшие две недели. И неудивительно: все последнее время Мальва планомерно снижала свою дозу, физически даже не ощущая потом ее снижения.

Девушка приготовила себе раствор, набрала его в шприц, предварительно продезинфицировав «баян». Она уже перетянула предплечье жгутом и собралась вводить иглу в вену, как вдруг замешкалась…

«Я ведь забыла, что мне нужен укол! И не наткнись я на футляр с «машиной», не вспомнила бы! — подумала Мальва. — Значит, из моего обмена веществ героин выведен, раз он не напоминает о себе! А героиновый кайф…»

Мальва честно попыталась вспомнить, что такое героиновый кайф… и не смогла. В голову лезли отвлеченные туманные образы некоего иллюзорно-красочного бытия, возникающего после укола… но каким же жалким оно казалось по сравнению с тем ярким, испепеляющим, поистине запредельным наслаждением, которое девушка испытывала теперь в постели каждую ночь! «И это вот ради того блеклого фальшивого «счастья» я трахалась по сортирам со всякими гумозными дегенератами за горстку «дури»?! Ф-фу, м-мерзость!» — Мальву опять передернуло.

В кухню вошел Север.

— Привет! — сказал он.

— Привет! — просияв, обернулась Мальва. — Ты чего встал, спал бы…

Она хотела сделать ему сюрприз в виде необычного завтрака и действительно слегка огорчилась, что Север встал раньше.

— Почувствовал, что тебя рядом нет, вот и встал, — пояснил Север. — Лечимся? — он кивнул на шприц.

Мальва вдруг коротко зло рассмеялась, как она это умела, выражая брезгливость или презрение, и неожиданно резким движением пальцев до упора вдавила поршень в стеклянное нутро «баяна», выплеснув героиновый раствор в раковину.

— Ты что? — удивился Север, тая улыбку.

— Мне больше не нужен этот позорный моральный костыль для убогих! Я больше не убогая! Я Женщина! — Мальва гордо и радостно вскинула голову.

— Поздравляю! — Север дал себе волю улыбнуться. И улыбнулся от души. — Такое дело надо отметить! Жратва у нас есть, а за выпивкой я мигом сбегаю!

…Они сидели за богато накрытым столом, и Север постоянно на разные лады произносил одну и ту же здравицу: за Мальву, за ее излечение, за ее возвращение из мира убожеств-наркуш в мир людей…

— А я бы пошла за тебя замуж, Север… — задумчиво сказала Мальва после очередной рюмки.

— А я б женился на тебе, Мальва… — Север почти незаметно горько усмехнулся. — И любил бы тебя, и носил бы на руках, и дарил цветы…

— А я стирала бы тебе рубашки, и готовила еду, и грела постель!.. — подхватила Мальва мечтательно.

— Только рубашек я почти не ношу… — заметил Север грустно. — И не мерзну никогда…

— Ты это к чему?.. — сжалась девушка.

— Нельзя мне жениться, Мальва, — Север вздохнул. — Нельзя любить…