Дмитрий Щербаков - Русский терминатор

— Заметано, Мальва, — серьезно кивнул Север.

Звонок в квартиру бывшего джанговского халдея Семена раздался поздно вечером, можно сказать, ночью. Семен напрягся. Он никого не ждал и вообще завтра собирался ехать в деревню: осмотреться пару дней, разведать обстановку, а потом смотаться в город, продать свою жилплощадь и вернуться к сельской жизни уже навсегда. «Кого еще принесло?» — с тоской подумал Семен.

— Кто там? — крикнул он, выйдя в прихожую.

— Открой, дорогой, доброму человеку, а то добрый человек сам дверь высадит, — донесся с лестничной площадки голос Джавада.

Семен остолбенел.

— Джавад, что случилось? — испуганно воскликнул он, не открывая.

— Впусти гостя, Сема, — с фальшивым, таящим липучую угрозу добродушием начал Джавад. — Кто ж гостя за порогом держит? Нехорошо, дорогой, ай, нехорошо!.. — кавказец громко цокнул языком.

Семен знал: бесить Джавада — смерти подобно, а прогневить его ничего не стоит — Джавад впадает в ярость от малейшего неповиновения. Поэтому Семен торопливо открыл дверь.

Джавад вошел, бесцеремонно отпихнув хозяина, осмотрелся.

— Богато живешь, дорогой…

— Только благодаря тебе, Джавад… — попытался подольститься Сема.

Горец покривился. Семен был старше его по возрасту, и они с Джавадом издавна были на «ты». Но с некоторых пор спесивому бандиту такое положение вещей не нравилось.

— Показывай свой дворец! — приказал он Семену раздраженно.

Тот провел его в обширную гостиную.

— Вот здесь обычно я принимаю дорогих гостей, — угодливо склонился Семен. — Хочешь посмотреть всю квартиру?

— Обойдусь! — бросил Джавад.

— Может, вина? — предложил Семен подобострастно. — У меня есть твое любимое, Джавад, я помню, какое, хоть давно мы и не пили вместе…

— Без вина побазарим! — рыкнул бандит откровенно грубо.

— А в чем дело, Джавад, а? — залебезил Семен. — Я уволился, да, но тебя никоим образом не подвел, Крысинский меня отлично заменит, ему и сподручней, он директор… Может, он, сука, недельную выручку зажал, не отдал тебе?! — рассерженно и одновременно испуганно возопил Сема.

— Выручку он отдал до копейки, Валера подтвердил, — якобы смягчился Джавад. — А вот объясни мне, дорогой Сема, почему ты уволился? Ты жил плохо, да? Бедный, да? Мала была твоя доля, да? Джавад тебя обижал, да? Или Джавад тебя от ментов поганых не прикрывал, да? Скажи, в чем провинился Джавад, что ты взял да и бросил его, как мужчина бросает потаскушку? Джавад — потаскушка, да? Объясни мне, Сема!

— Что ты, Джавад, что ты… Как ты можешь такое говорить?!. — забормотал Семен, цепенея от ужаса: уж кто-кто, а он-то прекрасно знал, в каких случаях Джавад так вот, как сейчас, нарочито подчеркивает в разговоре свой горский акцент. — Все было отлично, мы делали общее дело, все были довольны, и я был доволен, какие обиды? Или, может, тебе кто чего настучал на меня? Так не верь, Джавад, не верь! Мы с тобой столько времени вместе работали, разве я тебя когда-нибудь кидал?!

От страха Семен был многословен.

— Нет, не кидал, — согласился Джавад. — Попробовал бы… И никто мне на тебя не стучал, Сема…

— Что же тогда случилось?! — воскликнул Семен вибрирующим голосом.

— Случилось только одно: ты уволился! — объявил Джавад, сверля собеседника своим пустым оловянным взглядом.

— Я ушел налево, имею право… — пробормотал Семен виновато.

— Правда?! — взвизгнул Джавад. Однако сразу взял себя в руки и продолжал с убийственным спокойствием, куда более пугающим Семена, чем любые угрозы: — Да, право имеешь, дорогой! Только разве так поступают? Заявился накануне собственной смены, швырнул на стол директору заявление, нахамил… Нехорошо, дорогой! Разве так заведено меж друзьями? Нет бы обговорить все заранее, посоветоваться со мной, меня первого предупредить, объяснить причины… Я бы, наверно, понял, да? Не дурак Джавад и не зверь, да?

«Зверь ты и есть, — подумал Семен. — По всем понятиям зверь, и по блатным, и по человеческим…» Но вслух, естественно, ничего не сказал — знал, чем это чревато.

— Сделай ты, как водится у людей: спроси разрешения у меня, передай дела Крысинскому в моем присутствии… Разве тогда был бы сейчас этот разговор? Его бы не было, дорогой… Но раз ты повел себя, как зайчик бессмысленный, изволь теперь объяснить, почему?!. — Джавад театрально замолчал, выдерживая эффектную паузу.

— У меня родители в деревне заболели… — прогундосил Семен, мысленно проклиная себя, что не уехал сегодня же или даже вчера.