Валериан Скворцов - Укради у мертвого смерть

— Мы будем разорять тех иностранцев, которые высту­пят против нас. Мы не нарушим справедливости, не тронем невинных... Но надо различать и таких, кто, не беря в руки оружия, награбил и продолжает грабить в нашей стране...

— Я предлагаю, — сказал Длинный Боксер, — для тех, кто выдаст тайну братства и наши имена, имена наших родст­венников, а также нарушителей дисциплины, каким бы ма­лым ни казался проступок, одно наказание — смерть. Мы казним и семью отступника и предателя. У него не должно оставаться потомства. Мы поставим предателя на колени, и члены братства три дня будут справлять на него нужду. А потом — связанным в море!

— Общую договоренность и круговую поруку вы скрепи­те контрактом со мной, — сказал Палавек. — Вы получите из имущества, которое достанется нам, все действительно необ­ходимое и лучшего качества. Не более. Остальное будем раз­давать нуждающимся, у которых достояние похищено с по­ мощью несправедливых или плохих законов. Мы обменяемся именами... Я стану, скажем, Йотом. Йот, ты будешь Палавеком...

— Только Длинный Боксер останется Длинным Боксе­ром! — сказал один бывший солдат. Он подскочил с табурет­ки, сделал замах ногой, имитируя удар «коготь кошки». Длинный Боксер, переломившись пополам, поднырнул под удар, и все рассмеялись.

Последний сухопутный суп съели быстро и в молчании.

21 марта 1979 года в фиолетовых сумерках с сухогруза «Океанская слава» на траверзе острова Семилан лебедки по­ложили на серебрившуюся зыбь стального оттенка катер без регистрационных обозначений и бортовых надписей. Шесть человек перешли на него с сампана, в днище которого элек­трической пилой, подключенной к аккумуляторам катера, Длинный Боксер выпилил пробоину. Старые шлепанцы, об­рывки пластиковой упаковки, консервные банки, промас­ленные концы и пустые бутылки крутились в воронке, в которую ушел, скользнув вниз кормой, парусник.

Сампан с помпой выходил накануне в море, имея на борту сто оранжевых канистр, которые прибойной волной должно было вынести дня через три на берег. Утопленников в таких случаях не искали — океан слишком велик.

— И ни одной крысы, — сказал радист Йот. Старый удав терся головой об его шевелюру, подтаскивая лоснившееся тело, расцветкой напоминавшее куртку, которую носил Па­лавек в рейнджерах. Удав жил на сампане у прежнего вла­дельца, купившего змею на архипелаге Маргуи, где их де­ржали как кошек от крыс.

Тактика «морских удальцов» сводилась к немногим пра­вилам, на выполнении которых Палавек, как командир, на­стаивал беспощадно. Прежде всего, обеспечивались надеж­ные, если в Южных морях что-либо могло быть надежным, кроме человеческой жадности, отлаженные каналы снабже­ния. Две лодки мокенов оборудовали снятыми с бензозап­равщиков полостями. Горючее перекачивалось в них с на­ливного судна, по радиосигналу, менявшемуся еженедельно, выходившего из порта Фукет в направлении островов Пипи. Боеприпасы для автоматов« Томпсон», гранатометов, писто­летов, снайперских винтовок обеспечивались с сампанов, занимавшихся переброской оружия в южные провинции Та­иланда и северные районы Малайзии, охваченные повстан­ческими движениями. Отправители «товара», связанные с черным предпринимательством, грозили перевозчикам расправой за отпуск на сторону части «фрахта», но доллары делали «воров» смелее, да и неустойки покрывались незамед­лительно.

Координаты засады определялись максимально прибли­женно к рубежу атаки. План имел несколько вариантов дей­ствий, чтобы в случае изменения обстановки согласован­ность не нарушалась. Первостепенное значение придавалось выдержке, спокойствию, дисциплине и профессионализ­му — владению абордажной техникой, оружием, радио, сиг­нализацией. Позже Палавек, именовавшийся теперь для всех Йотом, внес поправку в тактику, которая не учитывала поначалу уязвимость сложной техники — локаторов, газо­вых гранат, начиненного электроникой катерного двигателя и радиопередатчиков. Часть приходилось дублировать.

После нападения на огромный панамский сухогруз — третье судно по счету, предыдущие два пришлись на танке­ры, из капитанских сейфов которых выбрали более двухсот тысяч долларов, — Палавек одного бойца оставлял в резерве. Десант, замешкавшийся перед растянутой на корме, видимо специально, колючей проволокой, смыли с палубы пожар­ными брандспойтами. Матросов, орудовавших шлангами, сравнительно легко можно было бы устранить, найдись под рукой кто-либо на катере. Палавек-Йог на атакуемые суда не поднимался, компанию при абордажах ему составлял удав, облюбовавший под пристанище тиковый гроб, принадле­жавший механику. Дорогая домовина досталась тому от бра­та, утонувшего где-то среди островов Маргуи, а покойный брат получил ее в подарок от друзей в день женитьбы.