Андрей Воронин - Слепой. Тост за победу

— Точно, этот мог и пристрелить нас, — согласился Петр. — Кто его знает, что у него на уме. Да и вообще… кто он такой, интересно?

— Ну, это и придурку понятно, кто, — улыбнулся старший. — Твой коллега, однако. Только он на службе, а ты…

— Халтурку взял на выходные, — добавил чубатый.

И товарищи дружно рассмеялись.

Ветер подул в их сторону. Чубатый закашлялся и отвернулся. Жарища становилась невыносимой.

— Блин, ну и жарища-то, а? — Петр поднес к лицу платок, и тот моментально насквозь промок. — Как в аду. Особенно в этом долбаном бронежилете.

— Хочешь снять, да? — командир сразу просек, к чему он клонит. — А хренушки, подожди еще.

Все трое оказались одеты совсем не по погоде. До конца операции жару еще как-то можно было терпеть, но теперь, когда рискованная часть дела закончилась, терпеть ее больше не хотелось…

— Ничего, в душ залезешь, перед тем как к бабе идти, — добавил командир. — А то будешь как этот…

— А Витек Палый где? — вдруг спросил Петр. И всем сразу стало не до смеха.

— Ну, это планируемые потери, — уклончиво ответил старший. — Без потерь не бывает.

— На хрена было вообще этого почтальона отправлять? — возмутился чубатый.

— Так нам шеф сказал, чисто для проверки. Кстати, сейчас ему самое время доложить, — старший вынул рацию. — Думаю, он сам захочет убедиться в том, что все чики-брики.

И действительно вскоре по проселочной дороге в направлении огненного пятна пополз синий «лендкрузер».

— Ну че, стоим и ждем, — распорядился старший. — Так шеф велел.

Тем временем темень начинала сгущаться. На фоне черного неба огромный пылающий остров выглядел особо эффектно. Дощатые стены дома горели быстро и с легким треском. Время от времени в этот монотонный звук врывались и другие. Иногда из охваченного огнем дома даже доносились небольшие взрывы.

— Наверное, это патроны, а может, и баллон газовый, — предположил чубатый.

— Слушай, а… — вдруг спохватился Петр. — А точно, что мы этого бородатого ухандокали? Ну это я просто так спрашиваю. Мало ли что?

Старший потеребил ремень висевшего на плече пистолета-пулемета «бизон», укоризненно на него посмотрел и промолвил:

— Сынок, а давай мы тебя в печку засунем, и попробуй оттуда выбраться. Из печки-то еще ладно, а вот из такого пекла…

Петр не нашел, что возразить, и превратил свой вопрос в шутку:

— Ну он же чудодейственный какой-то старец.

— Ничего, в таком огне никакие чудеса ему не помогут, это уж точно.

В этот самый миг слева от троицы вдруг выросла перепачканная сажей фигура. И льняной балахон, и длиннющие усы (один и них, правда, оторвался) сразу позволили «молоковозчикам» понять, кто перед ними. Лицо Порфирыча было почти черным — и от этого казалось еще более страшным.

Но особый страх у «молоковозчиков» вызвал вовсе не маскарадный костюм и даже не факт явления покойника с того света. В правой руке у старца поблескивал ствол автоматического пистолета системы Стечкина.

В свое время вершина этого безымянного холма была не только красивым местом, откуда открывались великолепные пейзажи, но и удобной точкой для корректировки артиллерийского огня, да и просто наблюдения за ходом боя. Во всяком случае, так показалось кому-то из советских военачальников.

Осенью 1941 года, когда бои шли уже на подступах к Москве, там наспех вырыли котлован. Бетонное укрытие было полностью замаскировано под землей. Сверху торчал только броневой колпак полуметровой высоты.

Уже в годы перестройки колпак отпилили болгаркой местные алкаши, чтобы сдать его в металлолом. А подземный наблюдательный пункт хозяин дачи приспособил под погреб. Он уверял, что огурчики там хранятся идеально.

— А где здесь вход был? — поинтересовался у него Слепой. — Ну, как в этот КНП люди-то попадали?

В ответ хозяин только пожал плечами. Сам он залазил в погреб через дырку от бронеколпака. Но когда тот был на месте, в узкую амбразуру протиснулся бы разве что кот.

Ничего похожего на другой вход хозяин как-то не заметил. И даже ни разу не задумался на этот счет. Но это совсем не означало, что другого входа не было.

Его удалось найти довольно быстро: в бетонной стене погреба оказался овальный проем, заложенный силикатным кирпичом. Слепой попросил ломик, и хозяин, скрепя сердце, полез за инструментом.

Узкий тоннель высотой чуть больше метра был наполовину засыпан землей. Для того чтобы его очистить, пришлось вызывать специальную инженерную команду. Но Глеб на этом настоял.