Максим Шахов - Мы те, которых нет

– Лежать, полиция!

Зена, хорошая девочка, наставила на второго телохранителя ствол и пропела ласково:

– Только квакни. На колени, руки за голову.

Тот подчинился.

В это время Глицерин мельтешил рядом, испуганно подпрыгивая и что-то порываясь пролепетать.

Разложили телохранителей на неостывшем после дневной жары асфальте мордой вниз. За полминуты я надежно скрутил быков специальной веревкой – за спиной их оставлять нельзя. Афон, Жаб и Конан ждали у входа в ресторан, расставив вдоль стеночки вышедших покурить гостей.

По плану Жаб остается сечь картинку снаружи, остальные заходят в зал.

– Вперед, – приказал я.

Путь открыт. Я шел первым. Навстречу нам вынырнул представитель администрации.

– У нас спецобслуживание, – залепетал он напористо.

– Мы сюда что, жрать пришли? – Конан влепил ему рукояткой в лоб.

Фойе. Коридорчик с туалетами. Тут оставим Конана – пусть присматривает. А вот и банкетный зал.

Столы поставлены буквой «П». На них салатики, нарезочки, бутылки. Фужеры наполнены и опустошены не по разу. Горячего еще не подавали. Привычный застольный гвалт обрубается – будто звук выключили. Все завороженно пялятся на нас.

Виновника торжества во главе стола нет! Его вообще нет в зале.

Я схватил за шкирку официанта, ткнул в нос стволом автомата:

– Где юбиляр?! Отвечать!

– Вышел, – выдавил официант, завороженно глядя на ствол автомата. – В умывальную.

– Какая полиция? – неожиданно начал качать права важный бобер, приехавший на представительском «БМВ». – Я генерал ФСБ!

– Ага, на ловца! – Глицерин неожиданно диковато захохотал.

Грохот выстрелов в закрытом помещении резко бьет по ушам. Это Глицерин всадил в толстое пузо бобра очередь.

– Рано, сволочь! – крикнул Афон сорвавшимся на визг голосом.

И тут в моей голове сложилась картинка. Я все понял. Разом ухватил и замысел, и детали. И то, что в сегодняшней пьесе мы жалкие марионетки.

– Он там! – Афон рванулся из зала в сторону туалетов, где скрывался юбиляр.

Я посмотрел ему в спину. Поднял автомат. И нажал на спусковой крючок.

Рявкнул «АКС-74У».

Афон рухнул как подкошенный. Три пули в спину – ему хватит.

Я направил ствол в сторону Глицерина. Тот взвизгнул и бросился прочь из зала.

Зена ошарашенно глядела на меня, на свое счастье не пытаясь направлять в мою сторону оружие.

– За мной, Зена! – прикрикнул я. – Если хочешь жить!

– Зачем ты…

– Быстрее! Все объясню!

Снаружи послышались автоматные очереди и отчаянные вопли:

– Оружие на пол! Сдавайтесь! Лежать, суки!

Опять очередь.

У входа в ресторан свара. Нам это ни к чему. У нас есть маршрут отхода.

С помощью Куратора я еще вчера имел план ресторана и коммуникаций. И отлично знал, как покинуть это место.

Вон, неприметная дверь в уголке зала, за эстрадой с усилителями, инструментами и колонками. Там проход в служебные помещения.

Я дернул Зену за руку, и она припустила за мной. Жахнул ногой по хлипкой двери, запертой на слабый замок, – та вылетела вместе с косяком.

Прямо и направо – запасной выход. Нам он не нужен. Слева еще один коридор. Нам туда.

Еще одна дверь. Замок, крепкий. Напрягшись, я рванул на себя металлическую ручку. Кажется, порезал кожу на ладонях. Ну и ладно. Зато замок вылетел. Хорошо иметь много дурной силы!

Дальше ступеньки вниз – в просторный подвал. Из него ведет ход в катакомбы и бомбоубежище. Двери там запираются. Но вчера я приехал сюда, покрутился, проник в подвалы и аккуратненько спилил все замки.

По влажным стенам подвала заплясал луч фонарика-карандаша – его я всегда таскаю с собой.

– Вперед, – прикрикнул я, подгоняя спотыкающуюся Зену…

Вот лестница наверх. Вот подвал жилого дома. А еще выше – свет и свобода.

Мы оказались в тенистом дворе. Со стороны ресторана «Зенит» послышались два одиночных выстрела.

У подъезда стоял «Фольксваген Гольф» дурацкого фиолетового цвета. Долговязый парень загружал в него картонные ящики.

– Ключи от машины! – крикнул я.

– Ты че, опух? – Парень уставился на автомат.

– Убью, сука! – Я пнул его ногой под коленную чашечку.

Парень вскрикнул. Решил, что жизнь дороже. Вытащил из кармана ключи, протянул мне дрожащей рукой.

– В машину! – крикнул я Зене.

Та сжимала пистолет-пулемет. Инстинкт самосохранения у нее работал, и она не направляла его в мою сторону. Понимала, что тогда я ее пристрелю.

– Ты убил Афона! – вдруг взбрыкнула она.

Я шагнул к ней, схватил за плечо. Сжал болевую точку. Пальцы ее разжались, я успел подхватить выпавший пистолет-пулемет. Толкнул Зену к машине. Бросил на заднее сиденье «Клин».