Сергей Зверев - Небесный шторм

– Вы Али Магомедов? – вкрадчиво спросила по-английски женщина.

Отпираться было бессмысленно.

– Да… – прошептал Али.

– Он самый, – ухмыльнулся мужчина. – Кажется, у нас получилось, коллега.

– Вы пойдете с нами, – сообщила женщина. – И, пожалуйста, без глупостей. Если будете хорошо себя вести, с вами ничего не случится. Надеюсь, вы понимаете, что нам от вас надо.

– Но я никто без своей установки… – прошептал Али, прилагая усилия, чтобы не свалиться в обморок. – Я не смогу восстановить ее по памяти… А саму установку ливийцы спрятали, я не знаю, где она, вам ее никогда не найти…

– Ничего, – успокоила его женщина. – Нас на первых порах устроит… содержащаяся в вас информация. Вы же готовы к тому, чтобы кардинально переменить свою жизнь?

Не хотелось бы Али менять хрен на редьку. Но кто интересовался его мнением? Его подхватили под руки, поволокли к выходу. Он кое-как переступал ногами. Споткнулся о мертвое тело под порогом, символизирующее, видимо, коврик. Мужчина «по-братски» стукнул по затылку, чтобы не терял связи с реальностью. Женщина распахнула дверь. Поднатужившись, они переволокли Али через порог…

Прозвучали несколько хлопков. Сопровождающие попадали – мужчину отбросило, он рухнул с дыркой во лбу на мертвое тело Саиба. Женщину отшвырнуло в сторону, она ударилась об косяк, сползла, судорожно хлюпая горлом – под подбородком красовалась рваная дыра, из которой выплескивался бурый фонтан…

Али стоял посреди всего этого – шатался, как былинка, пытался что-то сообразить, донести до сознания, безусловно, полезную мысль. Приблизилось нечто черное, бесформенное, ткнуло глушителем в грудь, и Али пережил пронзительное дежавю. Он что, вернулся на несколько минут в прошлое? Послушно попятился, переступил порог, схватился за стенку, чтобы не упасть. Снова мужчина и женщина! И кто их учил так выряжаться? Он пятился, а женщина в традиционном мусульманском облачении шла за ним, держа пистолет на вытянутой руке. Пистолет был другой. И рука другая. Он снова рухнул на диван. Призрак в черном воцарился над душой. А мужчина, кряхтя и сгибаясь в три погибели, перетаскивал тела через порог. В прихожей становилось тесно от мертвых тел…

История повторялась. Они исследовали квартиру, стараясь не мерцать в районе окна, потом возникли над ним – блеклые, неотчетливые, куда-то расползающиеся. Стащили шапки и накидки. У женщины были пепельные волосы, туго скрученные на макушке. Лицо – широкое, «острочелюстное», глаза, посаженные близко, недобрые. В ней не было ничего привлекательного – в отличие от той, которую она убила. Чувствовалось, что убивать барышне не в диковинку. Мужчина был приземист, лысоват, с глазами хмуро-болотного цвета, выдвинутыми из орбит. Они обменялись парой слов на языке, которого Али не знал, но понял, что это такое. Женщина спросила по-английски с гортанным резким акцентом:

– Вы Али Магомедов?

– Да… – прошептал Али.

– Вы пойдете с нами, – сообщил мужчина. – Вы не пострадаете… если не станете вырываться и кричать.

Шутка, повторенная дважды, была отвратительна и не вызывала ничего, кроме полного отторжения.

– Вы откуда все такие? – обреченно прошептал Али. – От создателей шпионских романов?

С чувством юмора у данных «претендентов» было плачевно. Они подхватили Али под локти и поволокли к выходу, обмениваясь между собой рваными репликами на языке Шиллера, Ницше и Гитлера. Мужчина распахнул дверь…

Предчувствия не подвели. Раздался электрический треск, забились синие искры, проскочила дуга – и сопровождающие попадали, не успев среагировать! Али качался, голова взрывалась. Да что же это такое?! В третий раз мужчина и женщина! Шутка, повторенная трижды… Просто замкнутый круг какой-то! Невысокая женщина в черном брючном костюме, в косынке и черных очках втолкнула его в квартиру. Али привычно пятился, отмечая, что пистолета у дамы нет, а это, как ни крути, прогресс.

– Сядьте на диван, – резко бросила женщина. – И не шевелитесь, пока мы тут не приберемся.

Али рухнул на кушетку и принялся терпеливо ждать. Из прихожей доносились звуки ударов, стоны, снова удары, при этом что-то неблагозвучно для уха похрустывало.

– Не волнуйтесь, – отчего-то по-русски кряхтел мужчина, – не убьем этих гавриков. До утра они точно не очнутся, а потом будут долго чалиться в ливийской кутузке. Хотя по законам военного времени их положено расстрелять – лично я бы их расстрелял…

«А чего мне волноваться? – вяло думал Али. – Я спокоен, как удав…»