Андрей Воронин - Спасатель. Жди меня, и я вернусь

Ждать пришлось недолго – видимо, местный эквивалент пещеры Али-Бабы был уже недалеко. В отдалении снова послышались шаги и все тот же голос, который теперь звучал прерывисто, с одышкой, но явно не собирался умолкать.

– А какая тут рыбалка! – восторженно тараторил он. – Вы, пацаны, такой рыбалки в жизни своей не видали! Берешь живца – рыбешку мелкую, а еще лучше чайку, – насаживаешь, забрасываешь, и можно сразу вынимать. Главное, чтоб самого в воду не утащили – тут такие кони попадаются, что мама не горюй! Не рыба – кит! Вот управимся, я вам это дело организую…

– Так у тебя тут лафа, – с беззлобной подначкой произнес другой голос. – Чистый оздоровительный курорт. Санаторий, дом отдыха… Ни забот, ни хлопот, ни начальства, ни пробок, ни жены, ни тещи – живи да радуйся! Может, останешься? Ну, чего ты там не видал?

– Не, браток, – серьезно запротестовал старожил, – я тут уже нагостился, пора и честь знать. Скучновато одному, с рыбой-то бутылочку не усидишь, по душам не потолкуешь – немая она, да и дура к тому же. Я уж лучше с вами. Уж больно мне охота поглядеть, что на свете нового за эти двадцать лет появилось. А с такими деньгами…

И он пустился в многословные рассуждения о том, какую райскую жизнь он устроит себе на «такие деньги». Слушая его, Кувалда невесело улыбнулся в темноте: этот рыбоед до сих пор не представлял себе, с кем связался, и, кажется, всерьез рассчитывал получить солидную долю. «Так оно и бывает, – подумал майор Головатый, – человек предполагает, а Бог располагает. Хочешь его насмешить – расскажи о своих планах, а лучше помалкивай – тогда, глядишь, и пронесет…»

Прыгающий свет фонаря приблизился, стал ярче. Кувалда немного попятился, чтобы луч ненароком не упал на него, и поднял ствол автомата на уровень груди. Тяжелый топот и шарканье сделались громче, и вскоре в освещенном проеме появилась прежняя компания, на этот раз уже не порожняком, а навьюченная под завязку. Они шли друг другу в затылок; первым, шаркая самодельными чунями, изготовленными из резины, срезанной с колес японской пушки, шагал Ганин. Одной рукой он придерживал ремень висящего на плече дулом вниз карабина «Арисака», а другой сжимал ручку плоского снарядного ящика. В центре колонны с автоматом на шее топал Мартын. Как самый сильный член команды, он держался сразу за два ящика – передний и задний, вторую ручку которого держал обеими руками пыхтящий, мелко семенящий в хвосте короткой цепочки Воробей. Когда все трое оказались на линии огня, Шар включил прикрепленный к стволу автомата фонарь и нажал на спусковой крючок.

Подземелье наполнилось адским грохотом пальбы, звоном щедро сыплющихся на бетонный пол гильз и криками умирающих. Напарники стреляли почти в упор, не оставляя своим жертвам ни малейшего шанса. На исклеванные пулями стенки фонтанами брызгала кровь, разрисовывая их причудливым узором из кривых оплывающих полос, потеков и россыпей мелких пятен. От деревянных ящиков летели острые щепки; один из них опрокинулся при падении, крышка отскочила, и на бетонный пол с глухим мелодичным звоном посыпались сверкающие золотые слитки. В лучах фонарей, содрогаясь в такт стрельбе, слоями плавал сизый пороховой дым, сквозь который косым невесомым дождем сеялась цементная пыль.

Затвор автомата Кувалды клацнул вхолостую; в следующее мгновение патроны кончились у Шара, и он, опустив дымящийся ствол, отсоединил пустой магазин.

– Зря мы это, – вынимая из подсумка новый рожок, деловито произнес Кувалда. – Пусть бы донесли до берега. Все-таки на одну ходку меньше.

– Труд сделал из обезьяны человека, – наставительно ответил Шар. Со щелчком вогнав в гнездо полный магазин, он оттянул затвор и добавил: – Твой случай, конечно, сложнее, но сдаваться нельзя. Надо работать над собой, Геша. Если к умственному труду не приспособлен, хотя бы тяжести таскай… для облагораживания.

– Пустозвон, – лениво огрызнулся Кувалда. – Ну, куда теперь – на берег?

– Не спеши, – ответил Шар. – Давай для начала осмотримся. Этот хромой козел, его превосходительство, никуда от нас не денется. Дай ему немного времени, чтобы разобраться с сопляком и щелкопером. Ты же его знаешь, просто выстрелить в затылок он не может. Ему сперва поговорить надо, разложить все по полочкам – втолковать человеку, что он его не просто так мочит, не от скуки, а в силу острой производственной необходимости. Короче, насладиться моментом по полной программе. Вот где настоящий упырь-то! А ты все на меня бочки катишь: кровища, кровища…