Андрей Воронин - Спасатель. Жди меня, и я вернусь

– А остальными вы занялись бы сами, – подсказал Андрей. – Как в том старом гангстерском детективе, где после налета на деловую часть Сан-Франциско налетчики пачками валили друг друга, пока в живых и при добыче не остался только организатор этого мероприятия…

– Не читал, – сказал Стрельников, то бишь Данилов. – У меня никогда не было времени на штудирование беллетристики. Теперь, надеюсь, оно появится, и я в числе прочего отдам должное шедеврам мировой литературы.

– Никогда не откладывайте хорошие дела на потом, – посоветовал Андрей. Большой палец правой руки в кармане сдвинул кнопку предохранителя и взвел курок, указательный легонько коснулся гладкого металла спускового крючка. – Потому что никакого «потом» может не оказаться.

– Раньше я не замечал за вами склонности к провозглашению прописных истин, – сказал генерал Данилов. Он опять улыбался, рассеянно поглаживая серебряного тигра на рукояти трости большим пальцем за ушами, как будто тот был живой кошкой и нуждался в ласке. – Не стоит меня разочаровывать. Хотелось бы запомнить вас во всем блеске вашего интеллекта.

Не придумав достаточно колкого ответа, Андрей просто выхватил из кармана пистолет и направил его на Данилова – вернее, попытался направить, но не успел. Послышался резкий сухой щелчок, похожий на звук выстрела из мелкокалиберной винтовки, Липский ощутил сильный безболезненный толчок в плечо и неожиданно для себя понял, что больше не владеет правой рукой. Пистолет вывалился из онемевших, ставших чужими и неуправляемыми пальцев и лязгнул о железную палубу. Потом пришла боль; она была почти нестерпимой, и Андрей, скрипя зубами, чтобы не закричать, зажимая скользкой от крови ладонью простреленный бицепс, упал на колени.

Следуя полученной на берегу подробной инструкции, они уверенно двигались через лабиринт подземных коридоров и залов, которым, казалось, не будет конца. Ржавые железные лестницы гулко громыхали под их тяжелыми ботинками, когда они уровень за уровнем спускались вниз, к самому сердцу огромного подземного комплекса. На шестом, если считать сверху, уровне Шар остановился и направил луч фонаря вниз. Последний лестничный пролет скрывался в неподвижной черной воде, которая доходила почти до его середины.

– С ума сдуреть, – пробормотал он, направляясь в низкий сводчатый коридор. – Во понастроили!

– Меджлис аль Джинн, – сказал Кувалда.

– Чего?

– Есть такие пещеры в Омане, – с готовностью пояснил Головатый, – называются Меджлис аль Джинн. В переводе: место встречи джиннов. Самый большой пещерный комплекс на Ближнем Востоке.

– Здесь тебе не Ближний Восток, – проворчал Шар. – Ты откуда это знаешь? Колись: сам только что придумал?

– По «ящику» видел, – обиженно прогудел Кувалда. – Придумал, придумал… Не веришь – проверь!

– Верю, – рассеянно отмахнулся Шар. – В самом деле, как ты можешь что-то выдумать? У тебя же головного мозга нет, а спинным много не придумаешь…

Недобро прищурив глаза, Кувалда прожег ненавидящим взглядом его спину. Шар этого, как обычно, не заметил: ему по-прежнему даже не приходило в голову опасаться своей третьей руки.

– Стоять! – вдруг шепотом скомандовал он и остановился первым, погасив фонарь.

В наступившей тишине Кувалда услышал приближающиеся шаги, шарканье подошв по бетону и людские голоса – вернее, один голос, который что-то торопливо бубнил, не умолкая ни на секунду. Потом послышался смех; в темноте возникли пляшущие отблески света, по стене в дальнем конце коридора, корчась в безмолвной шаманской пляске, заметались черные тени. Сводчатое устье коридора, ведущее в перпендикулярный проход, осветилось, и мимо него, как на экране телевизора, прошли люди. Их было трое – Мартын, Воробей и этот местный старожил, Ганин.

Шар легонько подергал напарника за рукав и крадучись двинулся вперед. Кувалда последовал за ним, держа палец на спусковом крючке. Автоматы уже стояли на боевом взводе, так что необходимости выдавать свое присутствие лязгом затворов у партнеров не было.

Последние отблески света впереди угасли, голоса стали неразборчивыми, но Шар не стал включать фонарь. Держа в правой руке направленный во мрак автомат, левой он ощупывал стену. Когда вместо шершавого бетона пальцы ощутили пустоту, майор остановился. Едва слышный звук его шагов смолк, и Кувалда, не дожидаясь команды, тоже встал как вкопанный, а затем в два беззвучных шага переместился к противоположной стене коридора и припал на одно колено, приготовившись вести огонь.