Баян Ширянов - Последняя битва Пономаря

– Все правильно и все неправильно. – Откомментировал Андрей Андреевич. – Ты привык действовать силовыми методами. А тут надо гораздо тоньше. Эгрегор тебе не лярва, которую надо, грубо говоря, просто замочить, не спрашивая ее желания. Смотри.

То, что увидел затем Игорь Сергеевич, больше всего походило на принцип действия швейной машинки. Йог расположил в ряд несколько фигур адептов, мгновение – и все они оказались подключены к эгрегору. Дарофеев сам промотал время чуть назад, а затем воспроизвел весь процесс в замедленном темпе. И тогда все встало на свои места.

Сперва биоэнергетик должен был сам направить луч на эгрегор. Уже из него, словно иглой или багром, захватив пучок линий, этот луч входил в сахасрару адепта и, дойдя до его копчика, выпускал один из концов захваченной нити. Та моментально возвращалась обратно, и адепт оказывался накрепко присоединен к эгрегору постоянным кольцевым потоком.

– Я бы и сам до такого дошел. – Проворчал Пономарь.

– Не сомневаюсь. – Мысленно усмехнулся Авраамов. – Но сейчас у нас нет времени на собственные размышления. Легче превентивно показать тебе все, что может потребоваться в ближайшие дни, чем тратить твои силы на изобретение велосипедов.

– Да я!.. – Вспылил Дарофеев так, что Лада на мгновение оторвалась от экрана телевизора и удивленно посмотрела на Игоря Сергеевича.

– Успокойся! – Резко приказал йог. – Тебя извиняет только одно – твоя усталость, с которой ты, надеюсь, к концу дня расстанешься. А пока – смирись с таким положением. Усталость – еще не повод для раздражения.

Что именно, с энергетической точки зрения, делать с адептами я тебе показал. Теперь давай вместе прикинем, как это должно выглядеть для непосвященных.

Около получаса ушло на оживленные телепатические дебаты. Наконец, Андрей Андреевич и целитель остановились на таком варианте: Посвящающий простирает ладони к небу и произносит бредовый текст, типа: «Силой и Властью, данной мне Огнем небесным, Твердью земной и Жизнью Вселенной принимаю тебя (вас) в ряды Воинства Светлого!» После такой эпической преамбулы, посвящающий опускает руки и, вместе с ними, в адептов входят потоки, которые уже давно сформированы в эгрегоре и лишь ждут своей очереди. Дальнейшее уже на совести посвящающего. Он может возлагать руки на макушки адептов и бормотать нечто нечленораздельное, может лобзать их во лбы, провозглашая: «Теперь ты с Нами, брат!», может… Тут маги решили не ограничивать фантазию Апостолов.

Осталось самое сложное. Запрограммировать фразу «Силой и Властью…» так, чтобы любой, кто ее произносит, мог бы проводить обряд инициации в Белый Эгрегор. Но и это вскоре было сделано.

– Не забудь, через час – нападение. – Сказал Андрей Андреевич и внезапно Дарофеев перестал ощущать его присутствие.

Лишь после этих слов йога Игорь Сергеевич вспомнил, что йог в то же самое время, пока они вели телепатические беседы, должен был координировать телепортацию «неподдающихся», и, кроме того, заниматься еще добрым десятком разных дел. Биоэнергетик неожиданно для самого себя покраснел. Мало того, он с удивлением вдруг осознал, что его усталость куда-то постепенно уходит.

Подняв глаза, он увидел стоящих в проеме двери радостных и довольных Витю и Ию.

– Так, мальчики-девочки! – Целитель порывисто встал с кресла, улыбнулся. – Вы сделали великое дело… Но ждут нас дела не менее грандиозные… Давайте-ка навестим рыбаковцев с Костей и предупредим их об атаке…

2.

В квартире остались лишь Лапа, Топор и Верблюд. Держать круговую оборону. Даун же повел женщин, Пономаря с братом и оставшихся телохранителей на крышу соседнего дома. Лишь моросивший с утра дождь теперь словно наверстывал упущенное. Крупные капли оставляли нелопающиеся пузыри на лужах, сильный ветер бросал водяную пыль в лицо. Редких вымокших прохожих не спасали даже длинные, до земли, целлофановые плащи, а уж о зонтиках и говорить нечего. Порывы бури вырывали их из рук, выгибали, заставляя ткань хлопать на ветру, словно рваные паруса.

Наверху стихия неистовствовала еще сильнее. Мимо целителя пролетел кем-то упущенный прозрачный пакет, зацепился за какой-то штырь и захлобыстал, издавая при этом противные чмокающие звуки. Но Даун, казалось, не замечал разразившегося вокруг шторма и провел Дарофеева почти к самому краю крыши. И вдруг…

Игорь Сергеевич оказался в другом мире. Над головой, на светлом полуденном небе плыли редкие облачка. Не было и следа от грозы.