Андрей Молчанов - Золотая акула

Они встретились в вестибюле станции метро «Полянка», и Алихан, глядя на приятеля, которого не видел уже год, мгновенно отметил, что тот здорово сдал: в лице появилась нездоровая одутловатость, прибавилось седины, повыцвели глаза, безучастно и тоскливо взиравшие на снующую в зале толпу…

– О чем думаешь? – Алихан положил ему руку на плечо.

– Да так, – усмехнулся тот. – Разницу в одежде столичного народонаселения оцениваю. Вспоминая те времена, когда американские джинсы казались нам признаком элитарности.

– Это да, – кивнул Алихан. – Только я слышал, как тут одна бабка в сердцах высказалась… Разодеты, мол, как маки, а злее собаки. Ни одного, заметь, радостного лица. Несмотря на обилие джинсов.

– Мы не исключение, – отозвался Сергей.

– Ты извини, – начал Алихан, – что пришлось конспирацию с нашим свиданием разводить, но таковы обстоятельства.

– У тебя неприятности?

– Да. Связанные с тобой. Но мои – второго плана, а твои – первого. Значит, Серега, такое вот дело…

Одинцов выслушивал его бесстрастно, хотя и морщился порой в каком-то тягостном раздумье. В итоге спросил:

– Твои соображения, представитель заказчика.

– Закинь начальству рапорт об отставке по выслуге и срочно – на дно. Думаю, годик-другой перекантуешься, а там, глядишь, все уладится. А может, и раньше… Твою ситуацию каждый день по телевизору отслеживать можно. Идет Хозяин наверх, значит, вжимайся в дно. А сковырнут его оппоненты, можно и перья расправить…

– Крылья, Алихан. Перья чистят вроде как…

– Ну и то, и другое, ты понял.

– Я понял грустную вещь, – сказал Одинцов. – Моя должность, увы, способствует укреплению самонадеянности, но не безопасности. И поиски поддержки – путешествие в пропасть.

– Соратников имеешь в виду? Или генерала своего?

– Его, многомудрого.

– Но у тебя с ним вроде хорошие отношения?

– Что значит – «хорошие»? – вздохнул Одинцов. – Да и вообще, какие могут быть отношения с гюрзой или с крокодилом? Так… Пока я жив, вот и все отношения.

– Странно, я думал, он мужик порядочный…

– Ага, всех по порядку!

– Неделю тебе еще гарантирую. – Алихан помедлил. – Теперь так. Нужен мотив твоего исчезновения. Мотив меня бы устроил вот какой: послезавтра подошлю к тебе уголовничков через своего человека. Грабителей. Все всерьез будет, так что готовься. Учить тебя, думаю, не надо, что наиболее опасные бытовые ситуации – вход в подъезд и выход из него. Полагаю, нападут на тебя на площадке перед лифтом. Стрелять они не станут, им шум ни к чему, так что все тактические преимущества – твои…

– Это ясно. Но где здесь мотив? И зачем такая крутая схема?

– Этих персонажей мне надо убрать со сцены, – ответил Алихан. – Не откажешь в ответной любезности? Тогда соединим малоприятное с полезным. Ты их уложишь из оружия по своему выбору, но так, чтобы оборона была адекватна нападению… А дальше – рапорт и в кусты. Оброни кому надо, что не грабителей ты угрохал, а наверняка подосланных убийц! Вот и мотив: издерганные нервы, мания преследования…

– У меня-то?

– А почему нет? У каждого есть свои тараканы… – Алихан покрутил в воздухе кистью руки.

– В смысле?

– Ну, в башке…

– Возможно, ты прав, – через усилие улыбнулся Одинцов. После промолвил с разочарованной укоризной: – А ты, значит, так и остановился на ремесле душегуба.

– Во-первых, душа бессмертна, – сказал Алихан. – Во-вторых, ремесло как ремесло. Интересная, живая работа. Много свободного времени. Ну, так как, полковник? Уменьшим поголовье активного уголовного элемента?

– Благородную задачу предлагаешь, слушай!

– Вот это по-нашему, – одобрил Алихан. – Может, поедем перекусим куда-нибудь, а?

– Куда именно?

– Ну, в клуб «Ап энд даун», к примеру.

– Не, – протестующе поднял руку Одинцов, – там чашка кофе пятьдесят долларов стоит!

– И хрен с ними, с долларами!

– Понимаешь, – сказал Сергей, – я не пойду туда потому, что если заплачу эти деньги за чашку кофе, то как бы распишусь аршинными буквами, что я – мудак! И что поделом мне! Кстати, меня туда затащила раз погулять одна компания… Ну, нагуляли… На новый «мерседес». А потом, если уж о кофе, – встречаю я хозяина заведения в одной бане, говорю ему: что, мол, за дела? Чашка кофе – полтинник! Вы чего, обалдели? А он мне: это, дескать, ложь, вас обсчитали, скажите кто! Я разберусь! Это безобразие! Чашка кофе стоит всего сорок пять долларов!

Алихан рассмеялся, показав жемчужные, не испорченные табаком зубы.