Андрей Молчанов - Золотая акула

Подобного сюрприза визитеры явно не ожидали.

– Пора, думаю, представиться, – произнес Одинцов. – Я – по всем вашим понятиям – мент. Квалифицированный, как пишут в характеристиках, специалист по вопросам организованной преступности. Вашего шакалья завалил гору. Я не хвастаюсь, а подсказываю вам вывод… Хотя вы тут уже чесали что-то об излишней мудрости, необходимости повторяться нет.

– Ты пожалеешь, волк, – сказал короткопалый, оказавшийся обладателем баритона. Из-под его голых, лишенных ресниц век таращились прозрачные, навыкате глаза.

– О чем пожалею? – усмехнулся Одинцов. – О ваших загубленных жизнях? Едва ли. Но если хотите их сохранить, выполняйте команды. Команда номер один: лечь на пол.

Парочка, угрожающе пыхтя, подчинилась приказу, подкрепленному выразительными передвижениями в воздухе не дающего осечек ствола.

– Веревки! – обронил Одинцов в сторону Лены, умело обыскивая арестантов и отбрасывая в сторону швейцарские офицерские ножи и бумажники. Кивнув на ножи, заметил Володину: – Откуда, интересно, моду переняли? От црушников? Их ведь стандартный причиндал…

– А ты грамотей, – пропыхтел короткопалый, уткнувшийся носом в ворс ковра.

– И тебя это, чувствую, не радует, – произнес Володин, перетягивая пленникам запястья надежными и грамотными морскими узлами.

– Ты где так канаты вязать научился? – поинтересовался у него злобным голосом сиплый. – Ослабь, гад, больно…

– Потерпишь. А за «гада» могу тебе показать, как делать петлю для висельника.

Протянув напарнику «глок», Одинцов, уцепившись в короткий бобрик волос сиплого, резким рывком приподнял взвывшего от боли бандита на колени.

– Сейчас двигаем в подвал, там сегодня у тебя ночлег, – пояснил миролюбиво. – Ну, подъем!

Бандитов следовало поодиночке подвергнуть жесткой психологической обработке. Технологию обработки полковник знал досконально.

На лестнице гнусавый выказал неподчинение приказу, попытавшись оказать сопротивление конвоиру, но, получив ошеломляющий удар в печень, мгновенно присмирел.

Припоминая уроки Володина, Сергей, подтянув лодыжки бандита к его завернутым за спину запястьям, увязал дополнительный «простой штык», обычно применяющийся в морской практике для крепления швартовов за рымы.

После, не без удовлетворения оглядев кряхтящий куль, вернулся в гостиную, где хмуро уставившись на немигающий зрачок пистолета, сидел в коленопреклоненной позе посередине ковра короткопалый.

– Итак, продолжим, – деловито обратился к нему Одинцов. – Ребята вы, думаю, ушлые, сообразительные, а потому надеюсь на взаимопонимание и логику… Или обольщаюсь?

– Надеяться не вредно, – донесся надменный ответ.

– Ты зря огрызаешься, – укорил его Одинцов. – Мы же теперь партнеры, понимаешь? И у нас общая задача: вернуть сюда Веру.

– Как я ее тебе…

– Ты можешь ее вернуть, – с нажимом произнес Одинцов. – И сейчас, не сходя с места, мы вместе начнем думать, как это осуществить. Более того, плодотворный мыслительный процесс в предложенном направлении в первую очередь необходим тебе самому. И касается он твоих насущных интересов, потому что при отрицательном результате мы закопаем вашу парочку живьем в песок. Это я тебе твердо и конкретно обещаю. Очень твердо и очень конкретно. И своей тяжкой смертью ты загладишь, поверь, все прежние грехи, я уж постараюсь. Но грехов у тебя наверняка много, а потому в деле заглаживания придется оказать тебе помощь в виде имеющегося утюга системы «Филипс». Снабженного отпаривателем. Помнишь такую рэкетирскую рекламу: «Изменим жизнь к лучшему»?

– Ребята, – сказал короткопалый неожиданно дрогнувшим голосом, уяснив, видимо, несомненную реальность угроз. – Ребята… но что мы можем? Нам приказали… Ну, мы, ясное дело…

– Это ты потом своим авторитетам заправлять будешь, – перебил его Одинцов. – А пока еще раз предлагаю начать совместный мыслительный процесс. Или предложение отвергается?

– Не, почему же…

Через два часа, уместив и второго бандита в подвале, Одинцов, Лена и Игорь прослушивали записанный на пленку разговор короткопалого с его боссом в Москве:

– Антон Михайлович, все в полном ажуре! Бабки сняли налом, пока там эти переводы, мура всякая финансовая…

– Как девка?

– Кошелка с пониманием, как шелковая… но только накладочка с хибарой выходит, без этой сучки – н-ну, этой…

– Понятно-понятно.

– В общем, без нее – непротык. И кстати, там еще часть денег на ней…