Владимир Угрюмов - Дикий

Забегаю в парадняк блочного дома, стаскиваю парик и очки. Запихиваю их в полиэтиленовый мешок. Выхожу другим человеком и осматриваюсь. Тишина вокруг. Выкидываю пакет в мусорный бачок и гребу по улице. В газетном киоске покупаю талоны и сажусь в автобус. Выхожу в центре и растворяюсь в толпе.

На Сумской переодеваюсь, забираю мелкокалиберную винтовку. Она небольшая и очень удобная. В разобранном виде помещается в полиэтиленовый мешок. Выхожу с двумя полиэтиленовыми мешками. Один, с джинсами и курткой, выбрасываю в помойку, со вторым сажусь в свою тачку. Еду. Не доезжаю квартала до офиса наезжал, ставлю машину у тротуара. Выскакиваю из тачки и забегаю во двор. Дома старые, а дворы сквозные. Носится по ним холодный ветер. Вот парадная. Вбегаю в нее и толкаю дверь в подвал — замок я выбил накануне. Главное — хорошо подготовиться… В подвале темно, из узких оконцев чуть пробивается свет. Пробираюсь к окошку, из которого видна дверь офиса. Офис! Придумали слова! Контора, одним словом. Тоже слово нерусское…

Собираю винтовку и приоткрываю окошко. Получается амбразура. Остается только ждать. Из окна дует холодом. Ничего, не сдует. До офиса метров двадцать всего. Почти с такого же расстояния я мочил «черного» из рогатки. Было это совсем недавно, а кажется — сто лет назад…

Появляется несколько парней. Что-то оживленно обсуждают и возбужденно размахивают руками. Наверное, уже знают о том, как их босс последний раз на «мерсе» прокатился. И чего вы так волнуетесь? Сейчас я вас успокою… Среди парней я узнаю того, чья фотография имеется в моей папке…

Вскидываю винтовку. Улочка здесь глухая, и даже днем людей не видно. Стреляю два раза. В голову и грудную клетку. Я всегда говорил, что мудак — это не Буревестник, это труп. Труп валится, а те, что живы еще, замирают в замешательстве. Бросаю винтовку и достаю из кармана гранату. Срываю чеку и выбрасываю, — нет, тут особо не разбросаешься; выкатываю ее как можно дальше на улицу. Приседаю и отпрыгиваю вприсядку вбок. Русские, бля, народные танцы!

Граната разрывается. Слышится, как лопаются стекла в доме. Вылетаю из подвала и, оглядываясь, ухожу к машине. Во дворе пусто. На улице люди кое-какие есть. Одни бегут туда, где рвануло. Это не Буревестник, мудаки. Другие валят прочь, у них ума побольше.

Еду прочь и думаю — что теперь? Мне следует затаиться. Пусть теперь Андрей побеседует с «папой». Какие еще этому хреновому «папе» нужны доказательства нашей дееспособности?! Надоели мне эти гангстерские разборки на рисовом уровне…

Звоню Андрею из автомата, как договаривались, слышу его голос, условно кашляю в трубку и вешаю ее. Он поймет, что значит мой кашель. Это значит, что кто-то кашлять уже перестал.

Еду домой. Хорошая тачка БМВ. Пора менять. Слишком много она уже здесь наездила.

Варю по привычке кофе, но не пью. Достаю пакет с апельсиновым соком и делаю несколько глотков прямо из надреза. Ухожу в комнату и разваливаюсь в кресле.

Начинаю дремать — но не тут-то было. В дверь звонят. Звонки условные. Это Леха прикатил.

— Какие новости? — спрашиваю.

Идем на кухню и садимся за стол.

— Кофе хочешь? Или пожевать что-нибудь?

— Нет, босс, спасибо. Я связывался с Анвером. Он весь в делах. У него вроде все получается, но наверх его пока не пускают. Не так все просто, он говорит. Но дело, мол, движется.

«Еще бы, — ворчу про себя, — столько людей завалили».

— Он вам большой привет передает, — продолжает Леха. — Надеется встретиться, как станет чуть полегче. Лику он хочет отослать к родственникам. У него родственники в Симферополе. Пусть, говорит, девушка развеется. И еще от него пакет.

Забираю у парня пакет и вскрываю. Заказ на Одессу. По поводу клиента из Днепропетровска сообщается, что его следует убрать, а его спутника — оставить в живых. Понятно.

— Леха, — говорю, — как насчет того, чтобы смотаться в Ростов?

— С удовольствием!

— Хорошо. Встретишься с Николаем. Узнай новости. Может, что и есть.

Анверу я о Николае не сообщал. Пусть считает, что все в порядке. Заказ выполнен, тело сгорело. Без лишней информации Анверу легче будет работать с наркосиндикатом.

Достаю с антресолей «Полароид», купленный еще в Краснодаре, и переснимаю присланные фотографии. Еще то качество! Оригиналы отдаю Лехе, а копии оставляю себе на всякий случай.

— Ты узнай в Ростове — кто такие, — киваю на фотографии.

— Есть, босс!

Леха отваливает. Сразу после его ухода звонит Андрей и сбивчиво, но радостно рассказывает, как встречался с «папой».